Обещание Габриеля

– Я живу в Лондоне. Но летом тут очень хорошо. Солнце вечером не заходит аж до десяти.

– Гм, – ответил Габриель.

– Американец? – спросила женщина, пробуя свой мартини.

– Да.

– Что же привело вас в дождливый Эдинбург?

– Я гость университета.

– Я тоже. – Женщина оглянулась через плечо. – Здесь должна была встретиться со своей командой, но они, кажется, без меня уехали. Фигня какая-то.

Габриель допил кофе и заказал еще чашку.

– А что за команда?

– Телевидение. – Женщина подняла очки на лоб, читая меню бара. – Из самого Лондона приехали – освещать какое-то событие в университете. Поверить не могу, что они меня бросили. – Она оглядела бар – почти пустой. – Вот сволочи!

– Вы телеведущая? – вежливо спросил Габриель.

– Да нет, конечно. Я продюсер. – Она подняла бокал в его сторону. – Будем здоровы!

– Будем.

Он приподнял свою чашку.

– Ладно, а что вы делаете в этом университете?

Габриель подождал, пока бармен подаст ему второй эспрессо и тарелку с печеньем.

– Серия деловых встреч, передача знаний – такого рода вещи.

У женщины дернулись губы:

– А знания кто передает? Вы или вам?

– В основном я.

– А о чем знания? Гравитационные волны? Теология? Цены на сыр и международная торговля?

– Данте Алигьери.

Габриель сделал глоток кофе. Женщина поставила стакан на стол.

– Правда?

Габриель сумел задавить улыбку в зародыше.

– Да, правда.

– Данте – это интересно. Но он уйму времени затратил на разговоры про Ад.

– И на его прохождение.

Женщина рассмеялась.

– Ну да, но сейчас больше никто в ад не верит. Наверное, трудно вызвать интерес к Данте? Сделать его… релевантным?

Габриель повернулся на стуле:

– Данте говорит о любви и сексе, об искуплении и утрате. Эти темы – главные для любого человека. Отбрасывая «Ад», вы отбрасываете лучшее.

– Но там же все о грехе, не так ли? О наказании, о мучениях. Об очень плохо одетых людях.

– Думайте об этом как об исследовании поведения человека с целью искупления. Каждый смертный грех – это отдельная одержимость, и Данте нам показывает ее последствия. Это в первую очередь – рассказ-предупреждение. Называя свою работу комедией, он дает нам знать: эти истории, истории о человечестве, имеют счастливый конец.

– Не думаю, что души в аду счастливы, но ваш тезис понимаю. – Женщина достала из коктейля оливку и съела. – А напомните мне смертные грехи?

– Гордыня, зависть, гнев, леность, жадность, чревоугодие и похоть.

– Ага. – Женщина поежилась. – Сразу напомнило о себе мое католическое воспитание. Хотя можно бы сказать, что мы, служба новостей, знакомы с грехом во всех его разнообразных формах. Значит, это вы завтра выступаете с лекцией?

Габриель замер. Его статус сейджевского лектора не должен быть никому известен до завтрашнего объявления.

– Я такого не говорил.

– Но вы – профессор литературоведения?

Женщина повернула голову и смотрела на Габриеля, ожидая его ответа.

– Обыкновенный энтузиаст дантеведения из Америки, который будет рад повидаться с некоторыми своими эдинбургскими коллегами.

В этот момент в бар вошла довольно шумная группа и сразу направилась к собеседнице Габриеля. Она их стала ругать, но улыбалась при этом во весь рот.

Габриель не допил вторую чашку кофе и быстро направил счет к себе в номер. А телевизионщики стали заказывать выпивку, шумно между собой общаясь.

Габриель взял дождевик, шляпу и зонтик, а когда повернулся уходить, эта женщина подошла к нему.

Она протягивала визитку.

– Элеанор Майклз, служба новостей Би-би-си. Завтра мы будем вести репортаж с церемонии объявления сейджевских лекций.

Габриель со стоическим видом принял карточку. Отказаться было бы и грубо, и подозрительно.

– Рад познакомиться, мисс Майклз. – Он взял карточку, пожал женщине руку. – А что такое сейджевские лекции?

– Вот вы мне это и расскажете. И называйте меня просто Элеанор. – Она подалась вперед: – Я знаю, что все это окутано тайной и никто ничего не должен знать до объявления, но я надеюсь получить от вас завтра интервью.

Он терпеливо наклонил голову.

– Приятного вам вечера.

– До завтра. Надеюсь, дождь перестанет.

Женщина улыбнулась и направилась к своим коллегам.

Габриель сунул карточку в карман и ушел к себе в номер.

Stercus, – подумал он.

Глава 24

На следующий день

Старый колледж

Эдинбургский университет

Грандиозно, подумала Джулия, входя в четырехугольный двор старого колледжа. Сам колледж имел вид очень величественный и построен был из камня. Он вздымался перед Джулией арочными окнами и стройными колоннами.

Поскольку Габриелю надо было приехать рано, Грэхем договорился встретиться с Джулией в этом дворе. Он с дружелюбной улыбкой поздоровался и повел Джулию ко входу, тщательно избегая наступать на безупречно подстриженную траву.

Джулия была благодарна этому сопровождению, так как найти центральную библиотеку университета было непросто. Зал ее был ярко освещен и имел большой арочный потолок. По краям поднимались белые колонны и в ряд стояли мраморные бюсты.

Джулия с завистью смотрела на полки и их содержимое, жалея, что нет времени изучить это собрание.