Обещание любви (СИ)

Парень ограничился лишь разочарованным взглядом. На нем еще оставались джинсы, когда Оля им помешала, и он просто застегнул ширинку. Подняв майку с пола, он покинул комнату вслед за несостоявшейся партнершей.

Оля со злостью содрала простыню и зашвырнула ее в угол, та же участь ждала пододеяльник и наволочку. А потом она упала на матрац и зарыдала.

Вечеринка вышла из-под контроля с самого начала, когда Велорий, открыв дверь, увидел не только тех, кого пригласил, но и тех, кто пригласил себя сам. Его друзья позвали своих знакомых, даже не сомневаясь, что Харламов будет не против. И так в общем счете дом наводнили около тридцати человек. Как только все выпили, началось худшее, чего можно ожидать от пьяной толпы. Вечеринка превратилась в сплошную оргию. Сначала он пытался утихомирить буянивших, но потом понял тщетность своих действий. В какой-то момент рядом с ним появилась девица с выпивкой, и он сдался. Велорий знал, что сойдет с ума, если не расслабится. Ему нужна была разрядка после долгого мучения под названием «Рыжик». Девушка, оказавшаяся на его коленях, вполне подходила для этого.

– Велорий, – позвал Егор, лучший друг Харламова.

– Я немного занят, – отозвался он, не прекращая целоваться с девушкой.

– Рыжая, наверху, обломала мне весь кайф.

Велорий закрыл глаза, пытаясь понять, что он имел ввиду, но из-за выпитого смысл плохо доходил.

– Харламов, я говорю, там какая-то рыжая…

Велорий услышал слово «рыжая» и подумал: хорошо, что здесь нет Бестужевой. А потом вдруг до него дошел смысл сказанного. Резко вскочив на ноги, он помчался наверх.

Без стука он ворвался в комнату Оли. Эта и правда была она. Лежа на кровати, свернувшись в клубочек, Бестужева рыдала.

Разбросанное постельное белье и сама она, взлохмаченная и растрепанная, наводили на ужасную мысль, что это было поле битвы.

– Рыжик, – позвал он, еще не зная, что думать.

Оля подняла к нему лицо, красное от слез, потекшая тушь и беспорядок на голове заставили Велория сразу протрезветь.

Он вспомнил слова друга:

«Рыжая наверху обломала мне весь кайф».

Неужели кто-то посмел к ней дотронуться!? Красная пелена ярости стала медленно застилать глаза.

– Что он тебе сделал? – подскочив к ней, заорал он. – Он тебя трогал?

– В моей комнате, – Оля продолжала рыдать. – Он делал это на моей кровати.

– Я убью его! – прорычал Велорий, вылетая из комнаты.

Оля, услышав крики и шум драки, доносящийся снизу, поспешила туда. Зрелище, открывшееся перед ней, ошеломило девушку: Велорий избивал полупьяного парня, того самого, которого она выгнала из своей спальни.

– Как ты посмел коснуться ее! – орал он, нанося ему удары по лицу.

– Она сама этого хотела!

– Черта с два она хотела!

Велория оттащили от него, но ярость только усиливалась. Его рыжику сделали больно, он не мог простить этого даже лучшему другу. Она принадлежала только ему и лишь он мог прикасаться к ней.

– Катя, скажи ему, – обратился Егор к девушке, плачущей рядом.

– Да мне плевать на Катю, – прошипел Велорий, тяжело дыша.

– Тогда о ком ты говоришь? – заорал на него Егор, вытирая кровь с носа рукавом.

– Я говорю про Олю, она мне все рассказала, – снова взбесился Харламов.

– Какая Оля!?

Велорий указал на Бестужеву пальцем.

– Она сказала, что я ее домогался? И ты ей поверил?! – обиделся тот. – Мы знакомы двенадцать лет, а ты веришь какой-то потаскушке!

Велорий вырвался и с размаху всадил кулак в его живот. Егор закашлялся и сложился пополам.

– Убирайся! – рявкнул ему Велорий. Егор потрогал пальцем разбитую губу.

– И я считал тебя другом, – он сплюнул на пол и, покачиваясь, покинул дом Харламова.

Драка стала сигналом, что вечеринка закончилась. Все разошлись, оставив после себя беспорядок.

Велорий обнял Олю и усадил на диван.

– Ты как? – он нежно откинул волосы с ее лба. – Тебе нужно в больницу.

Оля недоуменно посмотрела на него.

– Зачем? – и тут она заметила, что с его губы течет кровь. – Это тебе нужно туда, а не мне.

– Это тебя изнасиловали, а не меня! – крикнул он, чувствуя, что снова теряет контроль.

– Кто тебе такое сказал?

– Ты сама сказала, что он сделал это с тобой на твоей кровати, но не волнуйся, все будет хорошо, – Велорий ласково погладил ее по голове.

– Лорик, – позвала его Оля, в голове которой все недостающие кусочки головоломки начали складываться воедино.

Харламов обнял ее, нашептывая успокаивающие слова, укачивая, словно ребенка.

– Лорик, ты обвинил друга, что тот меня изнасиловал? – надеясь, что это не так, спросила она.

– Уже все хорошо не волнуйся.

– Но он меня не насиловал, – сжавшись, произнесла она. – Ты просто не так все понял, я застала его с девицей в своей кровати и выгнала.

Велорий напрягся.

– Ты хочешь сказать, что он даже пальцем тебя не коснулся? – медленно произнес он. Оля кивнула.

– Зачем же ты сказала, что он тебя домогался! – сорвался он на крик.

– Я такого никогда не говорила!

– Но ты плакала!

– Конечно, плакала, ты превратил наш дом в рассадник разврата и лизался с девкой в нашей гостиной, – обвиняющим голосом протараторила она.