Обещание любви (СИ)

Велорий медленно встал, досчитал до десяти. Не помогло. Стал медленно дышать, чтобы сдержаться и не удушить девушку, сидящую перед ним. Тоже не стало легче.

– Двенадцать лет дружбы, из-за тебя… – сквозь зубы, выталкивал он каждое слово. – Безмозглая тупица!!! – заорал он.

– Сам тупица! – не осталась в долгу Оля, еще не видевшая его в таком сильном гневе.

Велорий сжимал и разжимал пальцы, пытаясь унять неконтролируемый гнев.

– Исчезни, – прошипел он.

– Я…

Оля не закончила, потому что впервые увидела в глазах Велория что-то похожее на ненависть.

– Я прошу тебя… – Велорий медленно дышал, – …уйди.

Оля проглотила ком в горле и, вскочив с дивана, побежала в свою комнату. Губы задрожали и она почувствовала соленые слезы на них. Девушка даже не заметила, что они текут по щекам.

Неужели он теперь возненавидит меня? Боже, пожалуйста, только не это! – сползая по двери, шептала Оля.

В доме воцарилась гнетущая тишина. Не скоро девушка решилась выбраться из своего убежища. Крадясь на цыпочках, она дошла до первого этажа, который сейчас напоминал свалку. После обеда должны приехать родители, и нужно было обязательно привести все в порядок к их возвращению.

Оля не знала, где находился Велорий. И возможно, если она здесь все уберет, он будет подобрее к ней.

Больше трех часов она убирала, выметала и чистила. По окончанию все сверкало, ничего не напоминало о недавнем погроме.

Бестужева устало потянулась и поднялась к себе. Очень хотелось спать. Девушка вышла на террасу и легла в шезлонг, укрывшись одеялом. Утреннее небо было прекрасным, морозец делал воздух свежим, ей хотелось немного подышать перед тем, как отправиться в постель. Оля закрыла на минутку глаза и мгновенно провалилась в сон.

Велорий не спал, он то и дело прокручивал события ночи. И все больше убеждался, что сам виноват в сложившейся ситуации. Он был так ослеплен мыслью о том, что Рыжиком обладал другой мужчина, что съехал с катушек и не мог контролировать свои действия. Его губы скривились в ироничной ухмылке. Похоже, не осознавая этого, он потихоньку сходил с ума.

Велорий прошелся по дому, удивляясь, когда же она успела все убрать, но самой Оли нигде не было видно. Возможно, она спала? Но и в комнате ее не оказалось. И если б он не заметил слегка развевающиеся занавески, то даже не подумал бы заглянуть на террасу.

Она ведь не могла пойти туда в такой мороз? Или могла?

Велорий тихо приоткрыл дверь и сразу в глаза ему бросилось что-то закутанное в одеяла в шезлонге. Он чертыхнулся и подошел к Оле, которая сладко спала.

– Вот больная, спать на морозе, – недоуменно покачав головой он, тряхнул ее за плечо.

– Мамочка, еще немножко, – пробормотала она и сильнее зарылась в одеяло.

Она напоминала котенка, свернувшегося клубочком. Велорий был перед ней виноват и только из-за этого, как он убеждал себя, бережно взял ее на руки и уложил в кровать, стараясь не нарушить сон. Харламов даже укутал ее в одеяло, подоткнув со всех сторон.

– Ну, прям заботливая мамаша, – самоуничижительно произнес он. – Осталось только чмокнуть в лобик.

Особое отношение к этой маленькой бестии стало не на шутку беспокоить его. Велорий еще никогда не был ни к кому так добр и заботлив, и ни одну девушку он не хотел защитить и оградить от любых бед. Если бы он мог, то спрятал ее на груди и никому не показывал. Он потихоньку превращался в личную половую тряпку Бестужевой, а это полностью противоречило его характеру и намерениям по отношению к новоявленной «сестренке».

Харламов решил для себя, что никаких романтических отношений с ней он иметь не будет и пусть даже Оля останется последней девушкой на планете, это ничего не изменит. И то, что его влекло к ней как ни к кому другому, не поколеблет его. Он всегда гордился своей силой воли. И раз он решил, что она не для него, значит, так тому и быть.

Пока он рассуждал сам с собой, стоя над спящей девушкой, Оля открыла глаза и, увидев его, улыбнулась.

– Лорик? – удивленно спросил она, потирая глаза. – И правда ты, а мне показалось, что это сон.

Затуманенный взор и выражение блаженства на лице Рыжика не могли оставить никого равнодушным, особенно если именно тебе предназначена эта улыбка.

Велорий отвернулся, прикрыв рот ладонью, словно сам себя сдерживал, чтоб не впиться поцелуем в ее губы.

«Сила воли! Сила воли!»

Но пока он пытался сдерживать свой порыв обнять ее и завладеть этим влекущим ртом, она сделала задачу еще более невыполнимой.

Когда Оля открыла глаза и увидела Лорика, ее охватило чувство радости. Если он здесь, то, возможно, простил. Но как только он резко отвернулся от нее, то маленькая надежда на это разбились вдребезги.

Ни о чем не думая, она подбежала и прижавшись к его спине, обвила руками.

– Лорик, прости, – прошептала она, прижимаясь лицом к его телу. – Я сделаю все, что захочешь, только не надо меня ненавидеть.

Велорий физически ощутил, как его прямо с головой накрывает волна желания.

Вот тебе и хваленая сила воли! Он словно балансировала на краю пропасти, и чаша весов перевешивала не в его пользу.

Только не сорваться! Только не сорваться. Стиснуть зубы и терпеть.