Обещание любви (СИ)

Даже не видя Велория, Оля ощущала его присутствие. Ей хотелось найти любой предлог, чтобы хоть мельком его увидеть. Но живя рядом, она ничего не могла придумать, чтобы заглянуть к ним домой. Вот ее мама часто ходила к соседям, обсуждала что-то по работе, и дочь тайком завидовала ей.

Но благодаря этому, она хотя бы могла услышать про любимого от матери.

– Велорий сдал первый экзамен на «отлично», – сообщила ей мама. – А твой уже через два дня. Постарайся, дорогая. Когда все сдадите, устроим праздник!

Старшая Бестужева всегда была такой оживленной и веселой, что Оля порой даже завидовала, но именно от нее она переняла неподдельный оптимизм и неуемную энергию.

– Мама, мне еще три экзамена сдавать, а ты уже о праздниках думаешь, – но мать, казалось, не слышала ее, продолжая говорить.

– Надо еще купить тебе красивое платье на выпускной…

– Я иду заниматься… – но мама уже подбирала в уме платье для дочери.

Два первых экзамена Бестужева сдала с легкостью, хоть и на четверки, а вот третий обещал быть сложным. Геометрия – этот предмет для нее был просто недосягаем, а на подготовку – всего неделя. Оля старалась изо всех сил. Все, что можно было выучить, она вызубрила, но вот практические задания были для нее непосильными. К тому же жара была столь сильной, что с нее градом катился пот.

Пить! Как же хочется пить! Но шевелиться не хотелось. Завтра будет решающий день – последний экзамен! Оля нехотя поплелась на кухню, открыла холодильник, и из него повеяло приятной прохладой, рука сама потянулась к минералке.

Взяв запотевшую бутылочку, девушка приложила ее к горячей щеке и блаженно улыбнулась, прищурив глаза.

– Прости, милая, но сейчас я покончу с тобой, – сказала Оля, обращаясь к минералке.

Она пила с таким упоением, будто это был последний глоток воды в ее жизни. Ледяная жидкость охлаждала пересохшее горло, скатывалась по подбородку и капала на грудь, доставляя несказанное удовольствие.

– Как же хорошо!

Оля рукой вытерла подбородок и глубоко вдохнула.

– Немного полистаю и спать, – подумала она. – Мама опять задерживается. Странно, это стало повторяться все чаще. Бедная, работает не покладая рук.

Казалось, Бестужева только уснула, когда резко зазвучал будильник. Глаза не разлипались, а голова раскалывалась на части.

Оля еле встала с кровати, пересиливая себя. Горло болело, а кости ломило, словно ее вчера поколотила футбольная команда. Эти признаки она могла узнать всегда – начиналась ангина. Самая гадкая болезнь, которая мучила ее с детства, стоило съесть мороженого или выпить что-нибудь холодное.

– Только не сегодня, – попыталась произнести она, но раздался лишь едва слышный хрип.

Сегодня устный экзамен выльется для нее в полную утрату голоса на несколько дней.

Мать упорхнула ни свет ни заря, а приготовленный для дочери завтрак так и остался не тронутым.

Расстояние до остановки словно увеличивалось с каждым шагом. Первым, кого она там увидела, конечно же, был Велорий Харламов. У него тоже был экзамен. Естественно, сил на обычные издевательские реплики не было, и она просто кивнула ему.

Автобус остановился и толпа ринулась вовнутрь. Оля даже не пыталась занять хорошее место, а влезла последней, опасно балансируя на ступеньке. Оставалось всего две остановки до школы, когда дверь открылась, и люди стали выходить. Под напором толпы Оля не удержалась и упала, приземлившись на коленки, которые моментально стали кровоточить. Было так больно, что слезы затуманили воспаленные глаза. Она встала и отряхнула одежду, не оглядываясь, чтобы не видеть улыбки людей, которым это могло показаться забавным или, не дай Бог, издевательскую ухмылку Велория.

Оля не вошла больше в переполненный автобус, не посмотрела, чтобы удостовериться, видел ли Харламов ее унижение, она просто развернулась и пошла пешком, едва передвигая ноги.

Коленки саднили, голова трещала, каждый шаг давался с трудом, словно к ногам привязали гири. Когда показались ворота школы, девушка вздохнула с облегчением.

– Еще чуть-чуть, а потом можно немного передохнуть, – уговаривала она себя.

Хотя пот мелким бисером блестел на лбу, Бестужеву трясло от холода. И к тому же совсем некстати на пороге школы стояла «королева» во главе своей свиты. Было нетрудно догадаться, кого они окружают. Велорий возвышался над всеми. Он разговаривал и улыбался, но в его позе чувствовалось какое-то напряжение.

Оле очень хотелось что-нибудь съязвить по поводу его «слуг», но она решила сегодня взять выходной: просто была не в состоянии с ним тягаться. Девушка не смотрела на них, но они загораживали ей дорогу. Ей бы следовало гордо пройти мимо, но ступеньки не дали ей такой возможности: на первой же она споткнулась и полетела, только не вверх, а вниз. И расшибла бы себе лоб, если бы кто-то не подхватил ее под мышки.

Оля стояла на своих двух, а вокруг воцарилась тишина.

– Спасибо, – резко обернувшись, сказала она своему спасителю, но неожиданно снова потеряла равновесии и уткнулась в твердую грудь.

– О, Боже, какая же ты неуклюжая, – разозлился Велорий.

– Спасибо, что помог, – Оля робко улыбнулась.