Обещание ночного серебра

– Мне нужно в город, мисс, свежий воздух пойдёт мне на пользу, и раз уж начался снегопад, надо сделать заказы мяснику и торговцу углём. В конце концов, Механизм всё ещё вертится, и ваша матушка… всегда любила порядок в делах. – Экономка разложила намазанные сливочным маслом кексы, яичницу и ломтики поджаренного бекона, поставила еду перед Пейсли и Корбеттом, а третью тарелку отнесла на тёплую плиту. – Это для Дэкса, когда он проснётся, – пояснила она.

Миссис Кин надела пальто, шляпку и пару крепких зимних сапожек и произнесла:

– Вернусь незадолго до обеда – я оставила для вас мясную нарезку и хлеб. Корбетт, на вашу долю тоже хватит, если пожелаете подкрепиться. – С этими словами экономка подхватила корзинку и, помахав на прощание ребятам, направилась к двери.

Пейсли знала, что миссис Кин старается держать себя в руках и не показывать слёзы, и ощутила укол вины. Она сжала тёплые часы в кармане.

– Вы правильно поступили, не сказав ей, – заметил Корбетт и отправил в рот очередной кусок яичницы.

– Мне так не кажется, – возразила девочка, тоже подцепляя вилкой яичницу. – Если бы я ей всё рассказала, миссис Кин не страдала бы и у неё, как и у меня, появилась бы надежда.

– Понимаю. И вы непременно обо всём ей расскажете – просто ещё не время.

Пейсли долго жевала молча, потом произнесла:

– Когда мы узнаем больше, я расскажу всё и миссис Кин, и Дэксу. Мне очень неприятно, что приходится что-то от него скрывать, но, если выяснится, что мама… или я не смогу её спасти… тогда получится, что я сначала дала им надежду, а потом отняла её – это хуже всего.

Корбетт кивнул и допил кофе.

– Я тут размышлял, кто мог похитить Виолетту. Думаю, нетрудно догадаться, почему это случилось: кто-то очень не хотел, чтобы профессор продолжила свой эксперимент.

– Но позвольте… Мамин эксперимент послужит всем нам во благо, это же прорыв в познании истины, научное достижение…

– …а также разрушение всей нашей веры и знаний о Вселенной, Небесном Механизме и Верховном Конструкторе, – перебил её Корбетт. – Это блестящее научное открытие, безупречное с точки зрения логики, и всё же… оно меня пугает, и уверен, все остальные переполошились не меньше. – Корбетт сунул руку в нагрудный карман пиджака и достал маленькую записную книжку. Он отодвинул тарелку, чтобы Пейсли наклонилась ближе, открыл блокнот и разгладил страницу. – Я набросал список людей, которые, по моему мнению, хотели бы остановить Виолетту.

Пейсли поглядела в записную книжу Корбетта. Почерк явно передавал характер мальчика: аккуратный и уверенный. Девочка стала зачитывать вслух:

– Небесный архитектор Харман, глава имперских механиков. Гай Теннисон, глава Верхнего Гринвича. Доктор Дерек Лэнгли, драконолог. Гектор Фицуильям… – Пейсли с удивлением взглянула на мальчика. – Почему дядя Гектор оказался в этом списке?

– Вчера вечером мы с профессором вернулись в Верхний Гринвич, чтобы возобновить эксперимент, а ваш дядя последовал за ней. Честно, я не собирался подслушивать. Виолетта отправила меня забрать часы… Она оставила их у себя в кабинете двумя этажами ниже, когда переодевалась в рабочий костюм и лабораторный халат. Когда я подошёл к её кабинету, то вспомнил, что она не дала мне ключ, поэтому я вернулся за ним и услышал часть их разговора. Они беседовали на повышенных тонах и очень сердито. Ваш дядя спрашивал, почему профессор не сказала ему о результатах эксперимента.

Пейсли кивнула.

– Да-да, дядя что-то такое говорил, когда вёз нас с Дэксом домой после лекции; он беспокоился за маму. Наверное, подбросив нас до дома, он не поехал к себе, а отправился в Верхний Гринвич.

– Возможно. Да, похоже, так и случилось. Ваш дядя что-то просил у Виолетты, но получил отказ и тогда заявил, что при всей своей учёности профессор ничего не знает. Потом он опрометью выскочил из комнаты, едва не сбив меня с ног. Ваша мама была… очень эмоциональна, когда я попросил у неё ключ от кабинета. Я ушёл за часами и… Больше её не видел.

– О боже, бедный дядя Гектор, – тихо проговорила Пейсли. – Наверняка он ужасно переживает. Дядя может показаться суетным, однако он весьма чувствительная натура. С тех пор как умер папа, дядя стал особенно много значить для всех нас, особенно для Дэкса; в конце концов, он его наследник. – Пейсли поёрзала на стуле. – Подумать только: сначала они с мамой повздорили, а потом к нему пришли люди Двора с сообщением, что мама погибла, и они все вместе приехали сюда. Неудивительно, что сразу после ухода людей Двора дядя Гектор тоже поспешил уехать. Вероятно, он в каком-то смысле винил себя и просто не мог оставаться в этом доме. – Пейсли кашлянула, пытаясь справиться с вставшим в горле комом, и, проведя по записной книжке Корбетта, указала на имя Хармана: – Я согласна с вами насчёт небесного архитектора… Думаю, он остановил бы шестерёнки мамы прямо во время лекции, если бы смог. Но почему вы подозреваете мастера Теннисона – он же глава института, так?