Обещания и Гранаты

— Как будто ты пропустил ухаживание, предложение или вообще

спрашивал моего согласия на что-либо из этого, — бормочу я, наблюдая, как Кэл лезет в карман своего костюма, вытаскивает коробочку и сбрасывает перчатки.

— А ты бы сказал «да»?

Я моргаю, хмурясь.

— Что?

— Если бы я спросил. — Он вытаскивает одно кольцо, простое черное

кольцо, и надевает его на свой палец, затем тянется за моим. — Ты бы сказала «да»?

— Я…

По правде говоря, я хочу сказать «да». Что мое увлечение этим известным убийцей заставило бы меня сделать все, о чем бы он меня ни попросил. Но мама в юном возрасте вбила мне в голову, что такое признание было практически желанием смерти, и поэтому вместо этого я качаю головой.

— Нет.

Сдергивая кольцо от Матео, он бросает его на пол, заменяя другим с бриллиантом.

Его челюсть подергивается.

— Нет?

Вытаскивая свою руку из его, я складываю руки на груди.

— Нет, Кэллум, я бы не стала. Я была помолвлена…

— Это не помешало тебе умолять меня трахнуть тебя.

— Это было другое. Это было…

— Мы просим для них этих благословений во имя Отца, Сына и

Святого Духа, — прерывает священник, делая шаг вперед и хватая нас за плечи. — Властью, данной мне, я объявляю вас мужем и женой.

Он колеблется, его запавшие глаза мечутся между нами.

— Э-э… ну, я полагаю, вы можешь поцеловать ее снова, и если вы все же собираетесь, я прошу достаточно времени, чтобы заранее покинуть комнату.

Кэл поднимает руку, качая головой.

— Не нужно, отец. Мы уходим.

Марселин выводит священника из комнаты, захлопывая дверь, когда выходит. Кэл съеживается, когда она с громким щелчком встает на место, затем сглатывает и возвращается к кровати. Он наклоняется, собирая свои вещи, больше не обращая на меня никакого внимания.

— Эм? — Я выгибаю брови. — Имею ли я право голоса в чем-либо? Я

все еще даже не знаю, что происходит. — Поворачиваюсь к Папе и указываю большим пальцем на Кэла. — Почему ты не остановил это? Разве он только что не испортил твой контракт с «Болленте Медиа»?

— Нет, ты сделала это, когда решила переспать с этим мужчиной.-

Лицо папы каменеет, разочарование плавит его черты. — И поскольку вы не были осторожны, у кого-кого есть видеодоказательства, которые они используют, чтобы попытаться шантажировать la famiglia.

Мое горло сжимается, кровь приливает к лицу, когда я перевариваю его слова.

— Кто-то наблюдал за нами?

Отвращенье скривило рот папы, его губы скривились в усмешке.

— Кто-то всегда наблюдает, figlia mia. И теперь мы все расплачиваемся

за твою лажу.

Оглядываясь через плечо на труп Матео, он качает головой.

— Разве мы не можем… рассказать Старейшинам или что-то в этом

роде? Конечно, есть другой способ.

— У субъекта, шантажирующего нас, есть очень специфический набор

правил, которым необходимо следовать, иначе они уничтожат нас. И поскольку у нас нет никаких зацепок и мы понятия не имеем, кто они такие, они буквально держат нас за яйца. — Папа наклоняет голову. — Кроме того, если мы расскажем Старейшинам, они все равно убьют тебя.

Слова Кэла из прошлого звучат в моей голове.

Я помогаю тебе.

Я сглатываю, когда слезы подступают к глазам, пытаясь прогнать их, даже когда мой мир полностью вращается вокруг своей оси.

— Я думал, что выбрать тебя для этого контракта было разумным

решением. Потратил всю свою жизнь, пытаясь уберечь тебя от неприятностей, уверенный, что если бы я мог просто выдать замуж тебя, все остальное получилось бы само собой. — Он вздыхает, окидывая меня беглым взглядом. — Думал, что могу рассчитывать на тебя, Елена.

Печаль обвивает мой позвоночник, как плющ, обвивая так туго, что кажется, будто он может разорваться пополам. Руки поднимаются сами по себе, тянутся к нему, чтобы утешить или извиниться — может быть, и то, и другое.

Все, что угодно, лишь бы стереть отчаяние из его взгляда, пока оно не проникло так глубоко в мою душу, что я никогда не смогу его вычистить.

— Папа, я…

— Вот. — Кэл сует мне в руки листок бумаги, прерывая меня. Я смотрю

вниз, мой желудок сжимается еще сильнее.

Свидетельство о браке штата Массачусетс.

Так или иначе, до сих пор все не казалось реальным.

Мои руки дрожат, сертификат выскальзывает из них, когда тревога наполняет мою грудь, закупоривая артерии.

— Я не могу это подписать.

Тяжело вздохнув, Кэл хватает сертификат и тащит меня к кровати, кладя страницу на грудь Матео. Он просовывает ручку между моими пальцами, затем обхватывает их своими, направляя мою подпись.

Негодование яростно разгорается во мне, когда я наблюдаю, как он без усилий подделывает мое имя, как будто делал это тысячу раз.

Я избегаю смотреть на безжизненное тело Матео, мой желудок на грани того, чтобы отвергнуть вчерашний ужин таким, какой он есть. Когда Кэл отпускает меня, я отворачиваюсь от него, подавляя рыдание ладонью.

Если бы я знала, что секс с Кэлом приведет к такому, к полному лишению любого подобия свободы, которое у меня когда-либо было, я бы никогда этого не сделала.

Правда?

Когда ты проводишь свою жизнь, смирившись с определенной судьбой, смиряясь с неизбежным, даже капля перемен может показаться концом света.