Обет без молчания

– Да, но там уютно. Правда, очень душно, не помешала бы хорошая система вентиляции. – Девушка спустилась по ступенькам и постучала в дверь.

– Никого нет дома, – констатировал Боря, когда им никто не открыл.

– Похоже на то.

– А телефона младшего Хайнца у тебя нет?

– Не успели обменяться. Ему кто-то позвонил, когда я была в гостях, и он спешно меня выпроводил. Быть может, опаздывал на свидание с любимой девушкой?

– Значит, придется обойтись без кофе, – с сожалением проговорил Борис. Как же он соскучился по этому напитку!

– Поблизости есть магазинчик, там наверняка имеется автомат. Но прежде, чем уйти, давай напишем записку и оставим в двери.

– У тебя есть ручка?

– Нет, но косметический карандаш имеется. – Бетти достала его из рюкзачка, что болтался у нее за плечами, оторвала край от пакета и прислонила обрывок к двери, чтобы не писать навесу…

И тут произошло неожиданное! Дверь приоткрылась. Она подалась чуть-чуть, сантиметров на пять, и Боря подумал было, что хозяин накинул изнутри цепочку, на забыл повернуть замок. Ан нет…

– У вас, в Германии, разве принято оставлять двери незапертыми? – спросил Боря. Элизабет покачала головой.

– Получается, в эту квартиру тоже вломились, но не через окно, как в твою.

– Тут нет ни одного.

Они вошли в прихожую, и в ней тут же включился свет.

– Есть кто дома? – зачем-то прокричала Бетти. – Харри, это я, Элизабет Олдридж!

В ответ тишина. Боря не стал закрывать дверь, чтобы оставить путь к отступлению. Но, глянув мельком на замок, отметил, что он не тронут. Хотя профессионалы наверняка их вскрывают как-то хитро, не ломая.

Бетти сделала несколько шагов вперед и повела ноздрями.

– Чем пахнет?

– Кофе и табаком.

– А еще?

– Нашей выпечкой.

– Нет, чем-то сладковатым…

– Я же говорю, маффинами. – Он достал из пакета еще один, надкусил. – А тут не просто духота – жара невероятная. Перетопили.

– В гостиной камин. Может, туда кинули что-то…

Она замолчала так резко, будто подавилась словами, а потом покачнулась, но успела схватиться за стену коридора.

Борис нагнал Бетти, взял за плечи, развернул к себе и обеспокоенно спросил:

– Что с тобой?

– Я знаю, чем пахнет, – прошептала она. – Разлагающейся на жаре плотью, – и, зажав рот рукой, бросилась куда-то.

Боря не стал догонять, а глянул туда, куда еще несколько секунд назад смотрела Бетти.

Гостиная. В ней полумрак. Свет из прихожей падает на часть комнаты: каминную зону и диван, стоящий напротив. И на нем лежит человек, мужчина с широко открытыми глазами и ртом. Голова запрокинута, и кажется, что его поймали, как рыбу, на невидимый крюк, потянули, но леска оборвалась, и он рухнул на диван уже мертвым. А что перед Борей покойник – очевидно. Он не только выглядит как неживой, но и пахнет. Бетти правильно сказала: труп начал разлагаться, и смрад наполнял гостиную…

Странно, что Боря не уловил его, когда вошел.

* * *

Полицию они ожидали на улице. Выпечка покоилась в урне – никто не мог есть. Бетти вырвало дважды, а Борю просто мутило. Ему даже кофе расхотелось, потому что в квартире пахло и им тоже. Хорошо, что он купил воду и они смогли попить.

– Это сын Фредди? – спросил он Бетти.

– Да. Герхард, сокращенно Харри, с которым я познакомилась в булочной.

– Тебе не кажется, что творится нечто странное?

– У меня смешанные чувства. – Она снова перешла на английский. Сложно говорить на малознакомом языке, когда ты не в себе. – С одной стороны, я столкнулась за месяц с четырьмя смертями, и все люди связаны между собой и имеют какое-то отношение ко мне…

– Плюс в дом на Альтен-штрассе кто-то проник – а он, между прочим, семейное гнездо Хайнцев. И в нем к тому же когда-то жила Либе.

– Да. Это вроде странно. Но с другой стороны, старики умерли естественно. Просто пришло их время. А в дом могли забраться подростки, чтобы пошалить. Увидели открытое окно, залезли и все перевернули.

– И часто такое случается на Альтен? – с сомнением протянул Боря.

– Нет. Но и крысы нам раньше не докучали. – Она допила воду из своей бутылки и стала постукивать ею по раскрытой ладони. Это немного раздражало. – Может, у меня какой-то особенно неудачный период сейчас? Или вселенная устанавливает гармонию: мне досталось наследство, так почему бы не отсыпать еще и неприятностей? На другую чашу весов.

– Сын Фредди – молодой. Сколько ему? Тридцать?

– Даже меньше.

– И он тоже умер.

– Ты видел кровь на его теле? Раны?

– Нет. Но я и не приглядывался.

– Думаешь, его убили?

– Допускаю это.

– А моего деда и твою бабушку? – Он не знал, намеренно ли Бетти не сказала «нашего деда и твою бабушку». – Точно нет! Я была с Клаусом в последние часы его жизни. Он просто угас.

– Как и Либе.

– А Фредди умер от кровоизлияния. Так сказал Харри.

– Который сейчас разлагается в этом подвале.

– Не напоминай, – прикрикнула она и стукнула Борю все той же пустой бутылкой. – Но к чему ты ведешь, не пойму?

– Помнишь, булочник говорил о внуке Людовика Хайнца?

– Конечно.

– И он сейчас в Германии, а также был тут в начале октября, когда скончался Фредди.

– Но он не знал, что тот умер.

– Или сделал вид, чтобы обеспечить себе алиби. Да, с опозданием. Но мы не знаем его мотивов.