Обет молчания

Разве конюх не сказал ей, что майор Мерривэл уже покинул госпиталь? Конечно, нет. Она не упоминала его имя. Она просто спросила про меня.

Очевидно, что ей не хотелось просить кого-нибудь другого передавать Маркусу послание. Оно должно было быть очень важным, если женщина могла довериться только мне… потому что у меня доброе лицо!

Все выглядело очень загадочно.

Конечно, я должна без промедления передать письмо майору Мерривэлу. Но я не имела понятия, где он. Я слышала, что он подыскал себе временное пристанище в Лондоне, но не знала адреса. И я никогда не знала, где находится его загородный дом.

Аннабелинда могла бы помочь мне. Но разумно ли было давать ей это письмо?

Я перечитала записку: «23, Аделаид Виллас, Мэнд Вэил».

Поскольку я находилась в Лондоне, то могла пойти туда. Я объяснила бы мисс Эмме Джонс, что майор уже не в госпитале и я не знаю, как с ним связаться, если только она не захочет, чтобы я передала письмо его невесте.

Эта идея все больше начинала мне нравиться, потому что, должна сознаться, мне очень хотелось узнать, о чем идет речь.

Поэтому этим же утром я взяла кэб до Менд Вэил.

Аделаид Виллас представляла собой симпатичный полукруг из маленьких домов, похожих друг на друга и не лишенных очарования. Я постучалась в один из них, под номером 23. Дверь открыла женщина лет тридцати, и я сразу догадалась, что это и есть мисс Эмма Джонс.

— Мисс Эмма Джонс? — спросила я.

Женщина кивнула, пристально глядя на меня, и я поняла, что она узнала меня. Видимо, на той фотографии, где мы были засняты вместе с Робертом местным корреспондентом, приехавшим написать маленькую заметку о его награждении, я вышла очень похоже.

— Я Люсинда Гринхэм, — продолжала я.

— О… пожалуйста, входите.

Я вошла в маленькую прихожую. Она открыла дверь, и я очутилась в комнате, несомненно, служившей гостиной, опрятной и тщательно прибранной.

Женщина предложила мне сесть, и я сразу же сказала:

— Я пришла, потому что попала в затруднительное положение. Дело в том, что майор Мерривэл уже покинул марчлэндзский госпиталь. Я решила, что раз уж нахожусь в Лондоне, то лучше всего прийти к вам. Я не совсем уверена, как мне поступить…

Женщина молча смотрела на меня.

— Ситуация затруднительная, — промолвила Эмма Джонс. — Мне бы и в голову не пришло написать майору Мерривэлу, не будь Дженни так больна. Видите ли, ей осталось недолго жить.

— Дженни?

— Это моя сестра. Я забочусь о ней и о детях.

— И вы хотели?..

Эмма Джонс нахмурила брови.

— Вы так добры, что пришли, — продолжала она. — Спасибо. Я знала, что вы добрая. И я подумала, что, если я смогу увидеться и поговорить с вами, все будет в порядке. Вы передали бы ему письмо, и никто бы не узнал… если вы понимаете, что я имею в виду.

— Мы подошли к главному, — ответила я. — Думаю, что могла бы помочь больше, если бы знала, о чем идет речь.

— Ну, видите ли, я всегда жила с ними. Дженни — она моя сестра. Она немного моложе меня… на восемь лет. Она всегда была такой хорошенькой. Я заботилась о ней после смерти нашей матери. Она всегда была для меня как бы моим ребенком. Я даже не уверена…

— Вы считаете, что лучше не говорить мне об этом?

— Я в такой растерянности. Я в самом деле хочу, чтобы она повидалась с ним перед смертью.

— Смертью?

— Ей осталось недолго. Чахотка. Я этого ждала. Дженни уже несколько лет чувствовала слабость. Остаются малыши. О, я знаю, что они не пропадут. Просто Дженни хочет увидеть его перед смертью.

— Я постараюсь помочь. Я не знаю, где живет майор, но могу выяснить. Но из-за всей этой секретности я решила, что должна сначала встретиться с вами.

— Не знаю, что сказать еще… Молодая леди, на которой он собирается жениться… Видите ли, я не знаю, правильно ли это. Я не хочу огорчать майора. Он так добр. Если Дженни решит, что доставляет майору неприятности, это ее доконает.

Понимаете, она любит его. Ни люби она его, этого никогда бы не случилось. И он всегда так хорошо относился ко всем нам.

— Меня интересует только одно, чем я могу помочь. Если бы вы рассказали мне…

Женщина колебалась, но потом приняла решение.

— Хорошо, — сказала она. — Дженни работала горничной в одном шикарном загородном доме.

Майор гостил там. Увидел ее, и дело с концом. С самого начала он не темнил, и Дженни, которая знала, как это бывает, все сразу поняла. Она сама так решила и никогда об этом не жалела. Он купил ей этот дом, и, когда родился Мартин, я стала жить вместе с ней. Нас всех это устраивало. А потом появилась Ева. Это была счастливая маленькая семья. Мы жили хорошо. Никогда не возникало никаких проблем из-за отсутствия денег. Они всегда поступали регулярно, без всяких проволочек. О, майор хорошо относился к нам. Дарил подарки и все такое прочее. Дженни была счастлива. Она всегда знала, что о его женитьбе не может идти речь, и довольствовалась тем, что имела.

— Понимаю, — сказала я.