Обезьяна приходит за своим черепом

- Решил открыть! Моя аморальность протестует. Все-таки у меня эстетика: "Убийство как изящное искусство". В том-то и дело, что и убийство должно быть искусством. Вы посмотрите, как мои Клеопатры учат умирать легко, играя, самоотверженно! Зрители стоят возле них, и едят мороженое, и кокетничают с дамами, а там... Я пошел посмотреть. Брр! Гадость! - Он закрывал глаза и крутил головой. - Искусство всегда прекрасно, господа, вот в чем дело! Нет, моя бабушка отлично понимала это, когда так роскошно сервировала восковые ужасы. Не зря она была десять лет любимой шансонеткой баварского короля, и не зря, не зря потом этот король сошел сума!

И вот снова в открытых залах появились посетители, только теперь это большей частью были немецкие солдаты в черных, зеленых и синеватых шинелях. Остро запахло карболкой и еще чем-то столь же резким, а в музее вдруг прибавилась особая витрина - череп Шарлотты Корде и над ним свидетельство о подлинности со многими печатями. Этот раритет продал какой-то солдат, вывезший его из Франции.

Вот в этот-то музей неизвестно с чего и почему пришел Курт с сумкой в руках. Он ходил по залам, таращил глаза и удивлялся, постоял возле группы "Леда и лебедь" (надо было опустить бронзовый жетон в стоящую рядом копилку, и вся панорама ожила бы и задвигалась, но он почему-то этого не сделал) , потом пошел в большой зал и вдруг внезапно очутился среди христиан в белых тогах на арене цирка. Курт внимательно осмотрел их и сказал стоящему рядом с ним черному и худому немцу:

- А лев-то какой... вся морда отбилась, и глаз нет! Показывают невесть что! Знал бы, так и деньги не платил, - и пошел к выходу.

На контроле возле кассы сидела старушка и вязала красную фуфайку. Около нее на отдельном столике лежала толстая черная книга с надписью "Отзывы" и автоматическая ручка на цепочке.

Курт посмотрел на книгу, на ручку и широко улыбнулся.

- Это чтобы не унесли с собой! - сказал он понятливо. - Я уж отлично вижу, что к чему. Ведь народ сейчас такой - пишет, пишет, да и в карман. Лови его потом!

Старушка оторвалась от фуфайки и подняла на него печальные, недоумевающие глаза.

- Я говорю, вон как бережет хозяин ручку, - пояснил Курт. - Это я насчет цепочки. - Старушка смотрела на него, не понимая. - Цепочка-то, цепочка-то, говорю, для того, чтобы ручку не утащили, - объяснил он уже досадливо. - Конечно, я сочувствую - всякие люди тут ходят, на совесть сейчас доверять никак нельзя. Это что ж, всякому можно тут расписаться?

- Пожалуйста, - равнодушно пожала плечами старушка, рассматривая его лицо. - Записы-вайте ваши отзывы, впечатления, предложения, замечания в адрес дирекции. Все, что вас удивило в нашем музее, что оставило недоумение или недовольство, что особенно понравилось. Подпись, фамилия и адрес не обязательны.

- Да нет, почему же, - великодушно махнул рукой Курт. - Я и адрес запишу. Писать - так уж писать. Ну-ка, разрешите. - И он сел за столик.

Писал он долго, пыхтел, останавливался, думал и снова писал. А когда старушка посмотрела на него опять, он даже с некоторой робостью спросил ее:

- А что вот тут написано? "Ваши предложения". Так могу я письменно одну вещь предло-жить или нет? Есть у меня такая удивительная штука красный череп. Купят его у меня или нет?

- Ой, нет, нет! - испугалась старушка. - Тут ничего подобного писать нельзя. Это вы к хозяину пройдите и предложите ему. А писать тут только надо дело...

- Да я уж написал, - успокоил ее Курт. - Вы не беспокойтесь, матушка, хозяин будет только рад. Он как увидит, так и уцепится. Вот я и адрес приложил. Все как положено.

- Как? - вскочила старушка. - Да что же вы тут такое написали?

- А все как есть, то я и описал, - успокоил ее Курт. - Ну, как, что, где нашел. Только вот насчет цены не знаю, так что ничего не обозначил. Хозяин, наверное, не обидит, я ему на совесть верю.

- Ой, Боже мой! - старушка выхватила у него книгу и так и замерла.

Весь лист был исписан какими-то цифрами, через каждые два слова шла запятая или восклицательный знак. Внизу красовалась подпись на полстраницы.

"Господину президенту музея. Сегодня я на остановке, поджидая 17-й номер, услышал, как 2 человека разговаривали промеж собой, что вы скоро ваш уважаемый музей закроете на 3 месяца!! А когда откроете во 2-й раз, он будет в 5 раз больше, чем был! И для этого вам нужны всякие редкости, кто какие только принесет. А вот есть у меня редкость - 1 красный череп 2-го сорта! Он бы был и 1-го, да у него выбито 12 зубов, в голове 5 трещин и одна челюсть расколота на 13 частей, а 2-я цела. От этого я его готов продать в 4 раза дешевле, чем он стоит. Если нужно, напишите до 20-го, а живу я в 36 сеттльменте..."

Ну, и так далее, до конца страницы, до огромной, министерской подписи с крюками и петлей.

- Господи, да что он тут такое нагородил? - крикнула старушка, чуть не плача. - Нет, я сейчас же вызову хозяина, пусть он придет и посмотрит сам. Вот еще беда! - И, прихватив фуфайку и книгу, она бросилась по коридору.