Объясняя постмодернизм

Поэтому появление на интеллектуальной сцене в 1950-х и 1960-х годах главных постмодернистских мыслителей – Фуко, Лиотара, Деррида, Рорти и Фиша – не было простым совпадением.

Постмодернизм родился в браке левой политики со скептической эпистемологией. По мере того как социалистическая политическая мысль подходила к кризису в 1950-х годах, теоретическая эпистемология в Европе стала серьезно воспринимать Ницше и Хайдеггера, а в англо-американском мире эпистемология наблюдала угасание логического позитивизма и его смену Куайном и Куном. Таким образом, преобладание субъективистской и релятивистской эпистемологии в теоретической философии предложило левым теоретикам новую стратегию. Оказавшиеся лицом к лицу с жестокой действительностью и беспощадной логикой, крайне левые были готовы к ответу: это только логика и факты, логика и факты субъективны, на самом деле вы не можете ничего доказать, чувства важнее, чем логика, наши чувства говорят – социализм.

Это моя вторая гипотеза: постмодернизм – это ответ на кризис веры крайне левых теоретиков. Их эпистемология доказывает необходимость порыва веры для того, чтобы продолжать верить в социализм. И эта же эпистемология оправдывает использование языка не как инструмента поиска истины, а как риторического оружия в продолжающейся битве против капитализма.

Назад к Руссо

Чтобы доказать эту гипотезу, необходимо объяснить, почему кризис социальной теории ощущался так остро к 1950-м годам и почему для многих левых интеллектуалов постмодернистская эпистемологическая стратегия казалась единственной доступной. Главная часть этого доказательства требует продемонстрировать, почему классический либерализм, несмотря на процветание в культуре, стал неактуальным вопросом для большинства интеллектуалов, особенно европейских. С какими бы проблемами ни сталкивались левые и правые антилибералы, это не приводило к серьезному пересмотру либеральной теории.

Опять же, начало этой истории связано с противостоянием между Просвещением и Контрпросвещением. В этом случае противостояние происходит между индивидуализмом и либерализмом Просвещения, наиболее ярко выраженными среди приверженцев Локка, и антииндивидуализмом и антилиберализмом Жан-Жака Руссо и его последователей.

Руссо является самой значительной фигурой в политическом Контрпросвещении. Его моральная и политическая философия вдохновляла Иммануила Канта, Иоганна Гердера, Иоганна Фихте и Георга В. Ф. Гегеля и через них была передана правым сторонникам коллективизма. Она еще более вдохновляла левых коллективистов: труды Руссо были Библией для якобинских лидеров Французской революции, они были впитаны многими полными надежд русскими революционерами и оказали большое влияние на крестьянских социалистов в Китае и в Камбодже. В теории социализма марксистская теория коллективизма затмила теорию Руссо для большей части теоретиков XIX и XX веков. Однако дискурс постмодернизма во многом объясняется тем, что внимание постмодернистских мыслителей, изначально вдохновленных Марксом, но все более разочаровывающихся в нем, переключилось к темам учения Руссо.

Контрпросвещение Руссо

Первая сильная фронтальная атака на Просвещение была инициирована Жан-Жаком Руссо (1712–1778). Во Франции XVIII века у Руссо была вполне заслуженная репутация хулигана от философии. В контексте интеллектуальной культуры Просвещения голос Руссо звучал пронзительным диссонансом. Он был поклонником спартанских ценностей – Спарты милитаристского и феодального коммунализма – и порицателем всего афинского – классических Афин торговли, космополитизма и высокого искусства.

Цивилизация коррумпирована до основания, считал Руссо, и не только репрессивная феодальная система Франции XVIII века с ее отсталой и паразитирующей аристократией, но и предложенная Просвещением альтернативная модель, восторгающаяся разумом, частной собственностью, наукой и искусствами. Какую бы главную черту Просвещения мы не назвали, Руссо был против нее.

В «Рассуждении о начале и основании неравенства между людьми» Руссо начал критику основания проекта Просвещения – разума. Просветители были правы в том, что разум – основа цивилизации. Однако рациональный прогресс цивилизации есть не более чем просто прогресс, так как прогресс цивилизации достигается ценой морали. Существует обратная связь между культурным и моральным развитием. Культура способствует учености, роскоши и изысканности, но ученость, роскошь и изысканность вызывают моральный упадок.