Объятая сном

– Матушка, а давайте спросим у самого хранцузика. Помогал ли ему Пётр Николаич поступить в Университет?

– Да, обязательно спросим – задумчиво сказала Ольга – а ещё вот что спросим. Никита накануне того злополучного вечера ездил домой, в Ольховку. Вернулся он в субботу утром. А в завершении того же дня Петя был убит. Об этом тоже надо узнать поподробнее.

Дом погружался в объятья тишины. Мальчики, уставшие от пережитых эмоций, уже спали. Родители Петра что-то тихо обсуждали в спальне Ларисы Андреевны. Оленька накинула шаль крупной вязки на плечи и вошла в гостиную, чтобы убрать ноты на место. Около рояля стоял Никита. Увидев её, он смутился и поприветствовал:

– Ольга Дмитриевна, не спится?

– Нет-нет, я хотела убрать ноты.

– Не беспокойтесь, я уже всё положил на место.

– Никита, можно мне вас так называть, без отчества?

– Да, конечно. Я буду только рад.

– Скажите, вы ведь отсюда родом, из Ольховки? А где вы жили?

– Мои родители рано ушли из жизни. Мне было двенадцать лет, когда умер отец. Он был местным кузнецом. Тяжёлый труд в постоянной жаре сгубил его. А мать умерла почти сразу же. Она очень любила отца. И вот, в четырнадцать лет я остался сиротой. Дай Бог здоровьечка Ларисе Андреевне, которая приютила меня в этом доме.

– А как вы попали в Университет?

– Я усердно учился в детские годы, много читал. Мой отец мечтал дать своему единственному сыну образование, чтобы не приходилось зарабатывать на жизнь физическим трудом. Мне повезло. Со мной с малых лет занимался Николай Фёдорович. И уже к двенадцати годам я был неплохо подготовлен по гимназическому курсу. Но гимназии здесь нет.  Меня отвезли в город, и я сдал экзамены экстерном. Так я и закончил гимназию, – Никита почесал затылок и добавил – А уж поступление моё в Университет – это полностью заслуга вашего супруга. Он меня туда определил. Но вы не думайте, там я тоже выдержал все испытания на «отлично». И учусь сейчас прилежно. Я не подвёл своего благодетеля, Петра Николаевича. Я его безмерно уважаю и почитаю. Золотой был человек! Ох, простите… – он опустил голову и нахмурился.

– Нет-нет. Мы ведь договорились. Я в порядке. Лучше скажите мне, вы ведь приехали накануне, в субботу утром. Чем вы добирались?

– Так телега с товаром ехала из Ольховки на рынок. Вот, на ней.

– Вы были там один?

– Нет. Там был Митрофан – хозяин телеги и лошадей, торговка его Аксинья, две девицы да два цыгана каких-то.

– Цыгане? С вами ехали цыгане?

– Ну да, оседлые, местные. Чужих бы Митрофан не взял. Они воруют. А этих раз взял, значит знает их. Телега получилась сильно нагружена. Поэтому цыгане часто спешивались, когда кони уставали, и шли рядом с телегой. Крепкие такие парни, средних лет. Примерно по тридцать. Угрюмые, неразговорчивые. Девицы вот весёлые попались, мы с ними всю дорогу судачили, – он улыбнулся – особенно одна мне приглянулась. Ох и хохотушка! Марфой зовут.

– Что ж, Никита, сладких вам снов.

Акт 6. Дом лесника

Оленька ушла к себе в спальню, улеглась в подушки, посмотрела вверх и увидела своего вечного спутника. «Добрый сон» был заботливо водружён Соней на почётное место у изголовья кровати. Женщина принялась, как всегда, разглядывать эту необычную игрушку.

Это был небольшой оберег, сплетённый из веток, нитей, бусин и белых перьев. Основой являлись гибкие веточки. Они были скручены между собой по кругу в диаметре, примерно, десять сантиметров и плотно привязаны друг к другу в нескольких местах. От неправильного круга свисали нити с вплетёнными в них перьями. На круг, как на барабан, была натянута рукотворная паутина. В центре этой композиции красовался нежно – голубой камень. О его ценности Ольга не знала. Возможно, это был просто осколок стекла, красиво обточенный заботливой рукой мастера со всех сторон. Но, когда Оленька, будучи ребёнком, смотрела сквозь него на солнце, этот камешек казался ей самой большой драгоценностью в мире!

Снился сказочный лес. Диковинные птицы перелетали с одной ветки на другую, мелкие зверушки перепрыгивали с ветки на ветку. То и дело, вдалеке пробегали какие – то стада невиданных животных. Это были странные существа, которых она не видела даже в своём сне про Мать-Природу.

Очень красивые цветы росли на полянке. Они были огромные, с разноцветными лепестками. Один красный, другой желтый, третий синий…и так все цвета радуги. На эти удивительные цветы прилетали невиданные насекомые. Чем-то похожи на бабочек, но с человеческой головой и конскими ногами. Они подлетали, ударяли своими маленькими копытцами по лепестку, и из центра со звоном осыпалась разноцветная пыльца.

Оленька хотела поймать одного такого бабочко-коня, но он отлетел. Подлетел к её лицу и вдруг произнёс человеческим голосом:

– Никакой я не бабочко-конь! Имейте уважение! Мы тут, между прочим, очень важным делом занимаемся.  Озарение собираем.

– Что, простите?

– Озарение, что не понятного?

– Озарение? А зачем оно вам?

– Оно не нам, оно вам и другим людям нужно!

– Для чего?