Объятье Немет (СИ)

- И все же мои умения даны мне не для того. Меддем Зарат считает, что я хотела спрятать следы, но здесь он неправ. Я так стремилась вычистить из себя малейшую тень, легчайшее воспоминание о Лайлине, что, о том не думая, совершила недопустимое. Создала излишек пустоты. Жрецы спросили, конечно, как подобное смогло случиться. Но нет. Они не узнали от меня ничего.

Этим, единственным, мать была горда, ведь из давней вражды жрецов презирала, и само торжество ее голоса, собой полное удовлетворение, стряхнуло с Ати оцепенение.

- Вот почему.

Он огляделся: скалила зубы золотая статуя тигра, перебирал ветер легкие занавеси. Пышно, избыточно росла на балконе зелень.

- Что сталось с Лайлином? После смерти?

- Я не знаю.

Но, хоть мать и сказала так, что-то в ее голосе подсказывало: на самом деле ответ ей известен.

- Спасибо, что рассказала мне, - поклонился Ати.

И вышел.

Новое знание, однако, удивительным образом не волновало его. Как будто совершенный некогда матерью ритуал лишал способности чувствовать. Как будто говорил в нем тот самый излишек пустоты. Ати думал о Лайлине, но не испытывал к нему ничего. И даже запоздалое понимание, что тот хотел избежать встречи с матерью не из чувства вины, а из страха перед ее храмовой кровью освященным суждением, отвращения не вызывало. Как не вызвало сочувствия то, что все усилия Лайлина обмануть судьбу оказались, в итоге, всего лишь бегством от такой непонятной ему справедливости.

Дивясь этому странному безразличию, Ати спустился по лестнице и вышел в отцовский сад. Качались под солнцем листья, струился за ними незримый ручей. Он прошел по дорожкам к самому сердцу зеленых зарослей, а после вернулся назад. Вспомнил слова жрецов и то, что скоро сам должен будет вступить в брак. Брак, похоже, тенью этих событий осененный.

Но не было ли все это и вправду неважно? Произошедшее в прошлом, которое не хотел помнить никто.

Ати кивнул сам себе. Ведь все уже завершилось.

На этот раз насовсем.