Обязательно должна быть надежда

Из министерства пришел приказ о формировании сводной группы для расследования резонансного преступления. После согласований в состав группы из местного отдела включили капитана милиции Н. И. Токарева (следственные действия), капитана милиции А. Н. Солнцева (оперативная работа), старшего лейтенанта Г. М. Кривицкого (оперативная работа), представителя городской прокуратуры В. Г. Томилину (координация взаимодействия ведомств, надзор за законностью). Руководить группой назначили подполковника милиции из Москвы, старшего следователя по особо важным делам И. П. Мещанова, который уже прибыл в город рано утром. Первое совещание под председательством начальника розыска Ивана Ивановича Шарова проводилось в понедельник в актовом зале при закрытых дверях.

Сегодня Шаров не ходил по залу, он вместе с Мещановым сидел за длинным столом на возвышении кафедры, внимательно разглядывая развешанные по стенам выцветшие плакаты с изображением разобранного табельного оружия, примеров ношения форменной одежды, таблиц со спецсредствами, красивого «Кодекса чести работника милиции» и много другого, что обязан знать каждый сотрудник. Время от времени он бросал взгляды то на московского подполковника, то на остальных офицеров, сидящих в первом ряду. Ждали Томилину.

— Опаздываем, Валентина Геннадиевна, — с плохо скрываемой неприязнью поприветствовал Шаров вошедшую в зал женщину бальзаковского возраста и рубенсовского телосложения в штатском. — Мы вас заждались!

— Извините, товарищи, срочный разговор с Москвой. Звонил зам генерального прокурора, — парировала она с каменным лицом. — Дело на контроле у генерального, — она отдельно улыбнулась Шарову. — Здравствуйте, Игорь Петрович. Здравствуйте, товарищи!

Мещанов еле заметно ухмыльнулся и кивнул Ивану Ивановичу: мол, «начинай».

— Приказом начальника управления номер ноль четыре дробь шестьдесят два от двадцатого февраля шестого года для проведения оперативно-следственных мероприятий создана межведомственная группа по расследованию убийства пяти граждан, трупы которых были обнаружены капитаном Токаревым вчера, девятнадцатого февраля, примерно в девять тридцать утра, — Шаров говорил как по написанному, ровным спокойным голосом, не повторяясь и не сбиваясь. Взгляд его переходил с одного работника на другого, несколько задерживаясь на огромном вздымавшемся бюсте Томилиной. — Захоронение находилось близ села Гавриловка, на территории бывшей воинской части в районе брошенного склада горюче-смазочных материалов, владение номер два, принадлежащее министерству обороны. Трупы обнаружены в старой цистерне врытого типа.

Он опустил глаза в бумаги и дружелюбно сказал:

— Товарищи, если возникают вопросы, я прошу, задавайте сразу. Не стесняйтесь, перебивайте. Хорошо? Дальше. Доклад от Токарева в оперативную службу поступил в десять ноль три. На месте не брала сотовая связь?

— Так точно, товарищ подполковник, пришлось бегать искать сеть, — ответил Николай Иванович.

— Ясно. В одиннадцать двадцать прибыл наряд с медицинской службой. Место зафиксировали, сняли слепки с протекторов неизвестного транспортного средства, трупы погрузили и вывезли в морг при судмедэкспертизе. Алексей Николаевич, вам было поручено связаться с экспертами, доложите, что известно по трупам.

— По трупам, — Солнцев взял в каждую руку по листу, на коленях поместил еще один и стал читать сразу с трех документов. Он читал медленно, с большими паузами. — Двое мужчин и две женщины пожилого возраста, примерно за семьдесят. Один труп молодого мужчины с обезображенным лицом. Судя по странгуляционным бороздам, все приняли смерть от асфиксии, но окончательные выводы делать рано.

— Задушены? — переспросила Валентина Геннадьевна. Она от нетерпения уже ерзала и злилась. — Чем, например?

— Тонким, по-видимому, металлическим шнуром, примерно как басовая гитарная струна, самая толстая, — Алексей Николаевич осторожно положил бумаги и сделал движение руками, словно растягивая перед лицом невидимую басовую струну, при этом он, как висельник, выпучил глаза и, кажется, даже побагровел. В полной тишине он подтолкнул сползающие очки вверх, взял бумаги снова и продолжил: — Угадывается повторяющийся почерк удушения, есть основания предполагать, что все убийства совершены одним и тем же лицом. Дальше. На телах жертв присутствуют синяки и ссадины. Истинную причину смерти уточнят эксперты. По предварительным данным, трупы в хранилище помещались примерно в течение месяца, то есть где-то с середины января. Благодаря морозам, все в хорошем состоянии, несмотря на то, что их пытались сжечь. Но, как говорится, «трупы не горят».

— Это рукописи не горят, — не выдержал москвич Мещанов.