Обида

Глубокий протяжный стон удовольствия прервал членораздельную речь, когда без того капельку тесное для него пространство, сжалось под натренированными внутренними мышцами, крутанулось в одну, следом в другую сторону. По венам моментально разлился жидкий огонь, одновременно холодный и горячий, электризующий, практически парализующий тело, наполняющий вс"e существо светом, свободой, экстатическим восторгом… Казалось, от кульминации Хасана отделяет пара скольжений вверх-вниз, но Кэт не торопилась приближать развязку – она умела поддерживать состояние невесомости – да и он не стремился к такому раннему освобождению: во-первых, чувствовал, Кэт не готова разделить его с ним; во-вторых, хотелось как можно дольше вместе с ней блуждать за пределами обыденного сознания – одним словом, в любом случае ему бы пришлось применять техники удержания, а так…

Невидимые тиски расслабились, возвратно-поступательных движений не последовало. Катя дала возможность им обоим восстановить дыхание, только после этого поднялась на колени, ненадолго удержала головку члена в теплом лоне, вместе с тем божественно нежно целуя его. Хасан испустил смешанный стон блаженства, досады, боли – ему до умопомрачения, до покалывания кончиков пальцев, до безумия хотелось сжимать е"e в своих объятиях, почувствовать бархатную кожу…

– Кэт, я не могу, развя…

– Ш-ш-ш, – она накрыла его губы своими, чуть выше подняла таз. Все тот же бриз обдул разгоряченную плоть. – Не сейчас, милый, – шепот походил на заклинания, – не сейчас.

Вибрации е"e низкого голоса ещ"e не затихли в мозгу, а Катерина, то ли дразня, то ли помогая, поочередно расцеловала его ладони, провела ими по своей щеке, позволила пальцам зарыться в волосах, ощутить каждому из них по отдельности приятное посасывание и полизывание…

– Я же обещала тебе незабываемые ощущения, позволь мне их тебе дать.

Хасан не успел вставить слово, Кэт снова оказалась сверху, как говорится, вскочила в седло и, хаотично меняя аллюры, а порой вовсе переворачиваясь задом наперед или останавливаясь, увлекла его в мистические измерения, вывела за пределы временных ограничений.

На этот раз буйное воображение рисовало Млечный путь и сверкающую бело-красными или темно-синими переливами высокую гору блаженства неизвестной планеты, затерянную в неведомой галактике. Волшебные звуки любви то устремлялись ввысь, то бегали по ступеням, часто отражались от голого брюха ут"eса, окутывая слившуюся воедино пару своим очарованием.

Во время космического странствия Хасану по-прежнему до исступления хотелось осязать под своими ладонями бархат женской кожи, мягкость волос, упругость гладких ягодиц, трепет возбуждения. Забывая о путах, он каждый раз резко д"eргал руки, вер"eвки отчаянно трещали, но оставались невредимы, лишь сильнее впивались в запястья, острой болью напоминали о принятых условиях игры. Приходилось подчиняться правилам. В то же время сдержанность приносила свои плоды. Наслаждение, приправленное добровольной пыткой (по большому счета порвать веревки не составляло особого труда), и невероятная мужская мощь в кандалах делали ощущения поистине сравнимыми разве что с полетом далеко за пределами гравитационных полей известных планет, о котором в душе мечтает каждый мальчишка.

Хасан чувствовал, они оба уже достигли подножья заветной возвышенности, когда Кэт на полном скаку спешилась.

– Нет, – прохрипел он в попытке удержать всадницу, – только не сейчас! – Скрученная трава застонала с новой силой, однако в очередной раз выдержала натиск.

– Именно сейчас! – холодный тон, подобно струе студеной воды из брандспойта, обж"eг разгоряченное любовным экстазом тело, шлепнул оземь.

– Почему? – удивительная палитра оттенков, от гневно-требовательного до умоляюще-вопрошающего, просквозила в коротком слове и пылающем взгляде. Сейчас он, наверное, походит на ребенка, у которого отняли и на глазах сломали любимую игрушку. «Глупо. Надо взять себя в руки, – мысленно приказал себе Хасан, – не стоит уподобляться прыщавому юнцу с неудовлетворенной похотью, при этом сердиться на слабую, обиженную женщину».

Меж тем слабости в Кэт не чувствовалось. Е"e глаза блестели злобой, воздух со свистом вырывался из груди:

– Чтобы помнил, как бросать меня со скалы.

– Это нечестно, мы падали вместе, – надежда не хотела покидать его.

– Теперь мы вместе не кончили. По-моему, вс"e честно. Хотя, нет, ты прав, – Кэт помотала головой, – нечестно. Ты успел дважды получить удовольствие, а я только отчаянье и страх, – е"e презрительный взгляд скользнул по промежности, где, вопреки всему, е"e ждали, по запястьям, из которых начинала сочиться кровь, по красным полоскам на щиколотках… – но, полагаю, теперь мы квиты.