Обида

Катерине его капитуляция показалось подозрительной, не в его характере сдаваться, вдобавок она уловила в карих глазах радостное облегчение. Или померещилось? Допытываться не стала – сама обрадовалась («У меня появилось время обдумать план мести» – подумала она, пока следила за махом его руки).

Хасан не обманул. Действительно, с левой стороны в уголке так называемого з"eва начинались довольно широкие ступени, вытесанные в ут"eсе. Высокое правое перила закрывало их с моря, поэтому за дальностью расстояния и разыгравшейся фантазией, Катя приняла лестницу за глубокий шрам на неподвижной морде призрачного монстра, когда же оказалась на подковообразном берегу, ей было не до обозрения «полости рта». Сейчас со своего места она могла видеть несколько первых солидно истертых перекладин, тем не менее пустота в скале, уходящая вверх по полукруглой щеке и теряющаяся в подступивших вплотную джунглях, давала основание утвердиться в правдивости его слов.

– Это чудо! – воскликнула Катя, поворачивая к Хасану сияющее лицо.

Он, наклонив вбок голову, пожал плечами: «Ну, что я говорил!» – читалось в жесте.

– А мы точно по ним сможем выбраться отсюда? – Катерина с сомнением разглядывала глубокие вмятины посередине и искрошенные внешние углы ступеней. – Похоже, им не одна сотня лет.

– Точно выберемся, – радостно сверкая глазами, Хасан направился к ней с открытыми объятиями. Женское сердечко "eкнуло, на этот раз украдкой, старалось не потревожить вонзившуюся в него занозу. – Надеюсь, ты довольна?

Зел"eные глаза поспешили стереть радость с мужского лица, потому метнули взгляд, полный нежного укора. Занес"eнная для шага нога в нерешительности повисла в воздухе, опустилась в сторону, предплечья скрылись за спиной.

– Извини, забыл, – виноватая улыбка очень шла ему, жалко, задержалась не надолго. – Ты решила здесь остаться или думаешь, лестница – мираж?

Вместо ответа Катерина рванулась к подъему, однако внезапно остановилась, подняла ступню на уровень паха, стянула башмак.

– Что-то случилось? – раздался за спиной неподдельно встревоженный баритон, – Ты поранилась? – через минуту сильные пальцы бережно поддержали ее за бедра.

– Все нормально. Просто песок набился, – она плавно отвела его кисти, – и не хочет покидать теплое сырое местечко, – Катя потрясла обувь, несколько комочков лениво упали вниз, – прид"eтся промывать.

– Я его понимаю, – Хасан многозначительно вздохнул, нехотя отошел в сторону.

«Повздыхай, повздыхай. Потренируйся. То ли еще будет. Навык лишним не бывает», – припадая на босую ногу, злорадствовала Катя по дороге к воде. Правда, о том, что будет и будет ли вообще, она имела самые смутные представления. Только какая обиженная женщина откажет себе в маленьком удовольствии?

Со времени их последней встречи, точнее сказать, расставания, море заметно ушло. На плотном песке осталась белая извилистая линия прибоя, обнажилось ранее скрытое. Теперь гладкая голова булыжника, красуясь пенным жабо, поднималась с мелководья неподалеку от вспаханной красными полукедами береговой полосы, – вмятины бесследно исчезли, но глубокие борозды, как бельмо на глазу, напоминали о бессильной ярости. Под воинственные сигналы боевого горна, которые безмолвно звучали в голове, Катерина проводила их взглядом до самого утеса.

– Забыла, за чем шла, или хочешь добавить штрихов? – Хасан протягивал ей красную кепку. Синею он держал в другой руке. По разноцветным тканям катилась вода и, падая капля за каплей, выдалбливала в слипшихся крупинках кварца микроколодцы. – Держи, вдруг пригодится, нам еще возвращаться по жаре.

Катя машинально схватила кепку (за всей этой кутерьмой она совсем про не"e забыла), струи глухо забарабанили по обутой ноге.

– Зачем ты мне е"e дал, она мокрая. Забери. Когда высохнет, отдашь.

Катерина быстро всунула головной убор Хасану в руку, для парности стащила второй башмак и, распл"eскивая воду, пошла к любезно предложенному седалищу.

Легкий бриз дышал ей в лицо напо"eнным влагой, хорошо просоленным воздухом, полоскал скрученные в колечки кончики ниспадающих волос, теребил края футболки.

– Тебе помочь? – Хасан помахивал бейсболками, сложенными плоскими сторонами.

– Хочешь вдобавок обувь подержать? – не прекращая работы, Катерина вопросительно посмотрела в его сторону, поспешно перекинула через шею пряди с левой стороны на правую.

– Нет, тебя.

– Меня не надо держать. Я сижу. А вот ты почему стоишь? Поднимайся. Я догоню.

– Только после вас! – Он демонстративно вытянул руки в сторону каменного перила.

– Вот это да! Ты вспомнил об этикете! – женские глаза светились недоумением, тонкая дугообразная бровь ч"eрной галкой вспорхнула вверх, мимические морщинки последовали е"e примеру, обувь бесцельно зашл"eпала по волнам.

– Нет, – Хасан заразительно захохотал (Неужели мне заново начинает нравится его смех?), – только анекдот про противопехотные мины. Рассказать?