Обиды на Россию не имели. Штрафные и заградительные формирования в годы Великой Отечественной войны

О том же сообщали автору в личной переписке И.Н. Третьяков, бывший командир 190-й ОШР 48-й армии, Н.Г. Гудошников, бывший командир взвода 121-й ОШР 40-й армии, М.Т. Самохвалов, воевавший в качестве бойца-переменника в 226-й ОШР 70-й армии. Так, И.Н. Третьяков писал: «Читал, будто штрафников гнали в бой чуть ли не как скот на бойню, а сзади них стояли с автоматами и пулеметами заградотрядовцы. Мне только одно непонятно: где авторы статей видели такое? За весь период, пока воевал командиром штрафной роты, заградотряда за нашей спиной не чувствовал. Его не требовалось, поскольку у наших подчиненных не было иного выхода, как подниматься под пули. Всем!»[618]

В то же время выявленные в ЦАМО РФ документы свидетельствуют, что обстановка побуждала командование выставлять заслоны и за боевыми порядками штрафных частей, не проводя различия между ними и обычными линейными частями.

Сошлемся также на пример из боевой деятельности ОАЗО 67-й армии Ленинградского фронта. Начиная с 22 июля 1943 г., армия принимала участие в Мгинской наступательной операции, целью которой были разгром группировки противника в районе Мги и обеспечение прочной железнодорожной связи Ленинграда со страной. Условия, в которых в течение многих месяцев шли бои, образно охарактеризовал бывший в те дни начальником инженерного управления Ленинградского фронта генерал-лейтенант Б.В. Бычевский: «Кто из воинов, сражавшихся летом 1943 года под Ленинградом, не помнит Синявинских болот!.. Даже ночью тебя мутит от зловонных испарений, от смрада непрерывно тлеющего торфа. За неделю преют и расползаются на солдатах гимнастерки. Узкие тропы между квадратами торфяных выемок пристреляны минометами противника. Здесь нередко гибнут и санитары, выносящие раненых: они не могут быстро бежать. Здесь артиллеристы тащат орудия на руках…

Трудно было найти более неблагоприятное в тактическом отношении место. Весь синявинско-мгинский выступ противника в сторону Ладожского озера был похож на усеченный конус. Нам же приходится атаковать его не с флангов, а в самый лоб, в вершину»[619].

Бои с самого начала приобрели ожесточенный характер, и к ним, естественно, был привлечен личный состав штрафных частей. Трудности выдерживали не все. 25 июля 1943 г. командир ОАЗО докладывал в штаб 67-й армии, что за сутки было задержано семь человек, в т. ч. по одному военнослужащему из 268-й, 265-й, 5-й и 30-й отдельных штрафных рот[620].

Похожая информация отложилась и в фонде 128-й ОШР 5-й армии, относящаяся ко времени участия армии в Оршанской наступательной операции. Приказом по роте от 31 декабря 1943 г. из списков переменного состава роты исключены девять красноармейцев-штрафников, «оказавшихся вне расположения части, задержанных заградотрядом и направленных в запасной полк»[621].

Автор располагает также свидетельством фронтовика, которому в качестве штрафного рядового довелось воевать в составе одного из штрафных батальонов Ленинградского фронта. В личном письме автору старший лейтенант в отставке И.И. Коржик сообщал: «При одной из атак мы попали под сильный огонь шестиствольных минометов, и часть солдат попыталась отойти и спрятаться в лесу. Они были задержаны заградотрядом и расстреляны»[622].

Задержанные заградительными отрядами лица подвергались сотрудниками особых отделов проверке, тщательность которой зависела, разумеется, и от служебных качеств проверяющих, и от других факторов – наличия достаточного числа сотрудников, времени на проверку, обстановки на линии фронта и в ближайшем тылу и т. п. В зависимости от результатов проверки по каждому задержанному принимались меры, которые командованием, особыми отделами, органами военной прокуратуры были признаны необходимыми.

Созданными в войсках действующей армии 193 заградительными отрядами с 1 августа (момента формирования) по 15 октября были задержаны 140 755 военнослужащих, «сбежавших с передовой линии фронта». Из них были арестованы – 3980, расстреляны – 1189, направлены в штрафные роты – 2776, в штрафные батальоны – 185, возвращены в свои части и на пересыльные пункты – 131 094 человек[623]. Эти цифры приведены в справке заместителя начальника ОО НКВД Донского фронта майора госбезопасности В.М. Казакевича, представленной не позднее 15 октября 1942 г. в Управление ОО НКВД СССР[624].

На Донском и Сталинградском фронтах, согласно той же справке, в период с 1 августа по 15 октября были задержаны соответственно – 36 109 и 15 649 человек, арестованы – 736 и 244, расстреляны – 433 и 278, остальные направлены в штрафные части, а также возвращены к месту прежней службы и на пересыльные пункты.

Мы не располагаем столь же обобщающими выводами по другим участкам советско-германского фронта. Но даже разрозненные документы, раскрывающие положение дел на других фронтах, позволяют говорить о похожем соотношении лиц задержанных и тех, в отношении кого были приняты крайние меры.