Обитель Драконов-4: Проклятие Короля-лича (СИ)

Иногда в гости к Кил’джедену приходила Вериса. Относившийся к ней как к дочери, Искуситель всегда принимал ее радушно, поил чаем, расспрашивал о жизни. После воссоединения семьи все три сестры служили в Серебряном Авангарде, стоя на страже безопасности Азерота. Сильвана больше не упоминала ни о Короле-личе, ни об Отрекшихся, а натрезим Вариматрас следовал за ней по пятам; судя по намекам Верисы, они сожительствуют и счастливы вместе. Кил’джеден не осуждал их – в конце концов, теперь Сильвана по-настоящему свободна и может жить на полную катушку, так, как сама захочет. Вериса всегда передавала приветы от нее и высказывала надежду, что они вновь встретятся и проведут приятное время вместе, так, как раньше.

Новости приходили и с Калимдора. Поженились Майев и Иллидан; впрочем, отношений с Малфурионом и Тирандой это не улучшило, но ушедший, образно говоря, на пенсию Иллидан не жаловался. Да и что ему жаловаться – никто не втирает дичь про судьбу и «подлого демона», по ночам всегда ожидает жгучий секс, вдобавок, насколько понял Кил’джеден, пара с трепетом ожидает ребенка. Одомашенного Иллидана, впрочем, он представить себе не мог, как и себя в таких же кондициях. Какая семья, какие дети? Кил’джеден не видел в этом ничего привлекательного, находя себя в более интересных с его точки зрения вещах – науке, магии, развлечениях. Потенциальных любовниц он отшивал сразу, прекрасно понимая, что причиной такого внимания были его размеры и высокое положение в обществе. Такие отношения не приведут к хорошему концу, размышлял он.

На фоне того, что Кил’джеден, будучи почти самой желанной фигурой в Штормграде после Вариана и – конечно же – Архимонда, отказывал всем желающим, в городе поползли слухи о его нетрадиционной ориентации, на что демон отреагировал довольно жестко.

- Тех, кто так считает, прошу сделать шаг вперед – и вы будете казнены на месте.

После такого публичного заявления слухи больше не распространялись.

Архимонду приходилось трудно – подавляющее число учеников в его Консерватории было женского пола, и конечно же, флиртующие взгляды там и тут, а позже – и откровенный сталкинг и намеки на большее вывели верховного чародея из себя. На одном из собраний, на котором, по счастливой случайности, присутствовал и сам Кил’джеден, Архимонд заявил:

- Я в курсе того, что происходит в Консерватории. Проясняю ситуацию. Возможно, девушки, вы немного дезинформированы, но я, увы, уже женат. А значит, пытаясь вступить со мной в близкий контакт, вы рискуете своими жизнями. Я уже далек от того, чтобы казнить за это – хотя законы Штормграда позволяют и даже обязывают меня это сделать, но если об этом узнает моя жена – а при том, как распространяются на Азероте слухи, она узнает – вашей участи я не завидую. Поэтому прошу немедленно прекратить этот фарс, во имя вашей же безопасности.

Кил’джеден не вмешивался во внутренние дела Консерватория и старался не поднимать эту тему с Архимондом, но, кажется, страсти вокруг него тоже поутихли. Велен, как и прежде, сидел в Экзодаре, но иногда приезжал в Штормград наведать друзей. Большинство дренеев все равно находилось на островах Кровавой и Лазурной Дымки, посему Кил не укорял пророка за редкие визиты. Архимонд же старался не заходить в катакомбы – помимо того, что его с очевидными намерениями откусить что-то очень дорогое преследовала черепушка Тал’киэля, его начали пугать демоны. Казалось, верховный чародей заработал психологическую травму на фоне совершенных им же зверств и боялся, что шепотки по ночам, приведшие его к согласию на предложение Саргераса, вновь вернутся. Кил’джеден, впрочем, смеялся, переводя все в шутку и напоминая Архимонду, что бояться он должен немного не того.

- Бойся не шепотков, бойся зубов, – он улыбался, глядя в сторону крыла Демонологии. Архимонд, впрочем, потом перестал приходить вообще. Видимо, слишком сильна была его связь с прошлым – с Легионом и чернокнижниками он не хотел иметь дело. Кил’джеден был большущим исключением из правил.

Их отношения, пожалуй, стали настолько же крепкими, как когда-то с Веленом. Архимонд когда-то был «третьим лишним» в их тандеме, пусть и дополнял его гармонично; Кил не особо верил ему в личном плане, но в политическом и магическом, конечно, Архимонд был безгранично мудр. А теперь, спустя столько времени, чернокнижник понимал, что начал доверять – на самом деле доверять – своему другу. Он даже жалел о тех подтруниваниях, из-за которых маг чуть не потерял уверенность в себе; как много он бы отдал, чтобы еще раз прожить эти моменты и сделать жизнь Архимонда чуть более комфортной. На душе становилось тепло, когда он думал об истории с Таланджи. Каждый раз он по-новому осознавал масштабы своей помощи; он помнил благодарное лицо Архимонда после похода к Дорнозму. Тепло улыбаясь, Кил’джеден думал об этом и дремал в своем кресле за письменным столом.