Облачно, возможны косатки

Понимание внимания, связанного с направлением взгляда, отмечено у многих социальных животных. Даже не слишком интеллектуальные виды реагируют, когда на них смотрят, – вероятно, потому, что такое умение повышает шансы избежать гибели в зубах или когтях хищника. Более сложный уровень восприятия – отследить направление взгляда, когда смотрят не на тебя, а на что-то другое. Первоначально такая способность была описана у приматов, но потом оказалось, что ею обладают и другие млекопитающие (например, собаки и козы), а также птицы (в частности, врановые). Третий уровень – способность определить, на что именно смотрят. Даже общепризнанные интеллектуалы, такие как человекообразные обезьяны и врановые, на удивление плохо умеют использовать направление взгляда человека для того, например, чтобы найти спрятанную еду[15]. Однако это легко делают собаки, которые значительно уступают обезьянам и воронам в тестах на абстрактное мышление и общий уровень интеллекта. Более того, собаки прекрасно понимают указательные жесты, в отличие от шимпанзе, хотя, казалось бы, существу с почти человеческой анатомией эта задача должна даваться легче. Оказывается, тут дело в доместикации – указательные жесты способны понимать не только собаки, но и другие домашние животные, в отличие от диких. За одним исключением. Американский биолог Луис Херман, на протяжении многих лет занимавшийся изучением интеллекта дельфинов, выяснил, что они способны спонтанно понимать указательные жесты экспериментатора. Похоже, на данный момент это единственный вид диких животных, для которых была описана такая способность.

Еще один показатель уровня развития модели психики других – способность к имитации действий. Важна именно точная имитация, потому что существует много типов социального обучения, и животные могут вести себя подобно другим особям по разным причинам. Нередко само присутствие сородичей приводит к изменению в уровне возбуждения, что облегчает освоение навыков. Поведение других может привлекать внимание к какому-либо месту или объекту: например, следование за матерью вырабатывает предпочтение определенных районов кормежки. Наблюдая за сородичами, животное может обучиться достигать нужного результата, но не обязательно тем же самым способом. Точная спонтанная имитация действий не так уж часто встречается в природе, потому что она требует довольно высокого уровня развития модели психики других, – ведь для этого нужно иметь представление о себе, представление о другом и уметь сопоставить свои действия с действиями другого.

Чтобы оценить способности к имитации, можно использовать тесты, в которых животное обучают повторять то, что делает другая особь; это могут быть как знакомые, так и абсолютно новые для тестируемого животного действия. Испытанием для звериного интеллекта является также понимание абстрактного смысла команды «повторяй», так как обычно тестируемые особи привыкли в ответ на определенную команду выполнять одно конкретное действие. Дельфины, и особенно косатки, успешно справляются с подобными заданиями. Человекообразные обезьяны решают их несколько хуже, а собаки способны к этому только после длительного обучения.

На косатках такой эксперимент провели во французском океанариуме «Маринлэнд». Трое животных, принимавших участие в эксперименте, довольно быстро (в среднем за 20 попыток) поняли, что от них требуется, и вскоре по команде копировали все знакомые действия демонстратора (т. е. другой косатки). Сходные опыты на обезьянах и дельфинах показали значительно менее впечатляющие результаты: у обезьян процесс понимания занял от трех до восьми месяцев, нетренированным дельфинам понадобились сотни и тысячи попыток, дельфинам, тренированным работать в паре, – от 17 до 26 попыток. Когда косаткам скомандовали скопировать незнакомое действие, они легко справились и с этой задачей. Самая младшая из косаток, восьмилетняя самка Вики, с первой попытки копировала все новые действия со 100-процентной точностью.