Облачный бык

– Те, кто затронул мою душу, или предают, или умирают, или пропадают невесть как. В ночь побега я додумался, что ты не предашь. Стало совсем страшно. – Яков положил ладонь на руку князя и попробовал ослабить его захват на запястье. – Эй, я здесь. Отожрусь, отосплюсь, решу свои проблемы и стану жить на почтительном расстоянии от твоего сиятельства, но не очень далеко. Прошло много времени. У тебя своя жизнь, вряд ли кукушье проклятие сможет её изуродовать.

– Все еще веришь в идиотские лесные бредни, – вскинулся князь. – Куки, сколько можно! Я здоров, потому что за это заплачено много денег. Еще потому, что ты кормил меня с ложки, сидел рядом и называл братом, когда думал, что я без сознания. Мне стало тепло жить, ведь появился человек, которому не безразлично, жив ли я. Я, а не кровь Ин Тарри, деньги семьи, связи и возможности… все это вместе. Да.

– Ну, я стал корыстнее. Меня разыскивает полиция, мне нужны документы. Я почти забыл урожденное имя, наплодив ложных личностей за тринадцать лет. Особенно забавны две: Яков, он вор и пройдоха, и Ян, он… идиот. – Яков подмигнул князю. – Мики, я намерен использовать твои возможности. Мне представилось вдруг, что так я отменю проклятие.

– Используй, – пожал плечами князь. – Заодно вскрой сейф в доме на Кленовой аллее, будь добр. Сможешь? Никто не помнит шифра, признать такое неловко, а пустить туда посторонних невозможно. Да, еще подвал в имении у реки… не помню название. Что-то с замком, мне говорили. Куки, делай что хочешь, только не пропадай. Без тебя я мертвею. Нет проклятия кукушки. В тебе яркая жажда жизни, вот и всё. Я вижу её, впитываю. Еще ты вольный. Помнишь, как мы жарили мясо в старом камине? Толпа пожарных, скандал, – князь мечтательно прижмурился, откинулся на подушки и сразу погрустнел. – Год назад я совсем извелся. Всех выгнал, нанизал мясо. Угар, слуги примчались, управляющий причитал и шепотом требовал вызвать доктора… скучно. Мясо невкусное. Я посмотрел на всё это и заболел.

– Не болей.

Князь серьёзно кивнул и снова прикрыл глаза. Он выглядел спокойным, улыбался легко, едва приметно. Можно было бы поверить, что дремлет… но капкан пальцев на запястье не ослабевал.

– Вообще-то один человек подтолкнул меня к идее возвращения, – сообщил Куки, чтобы не молчать. – Такой выдался причудливый разговор о деньгах и душе… Мол, совесть можно продать, но нельзя купить. Из чего следовало, что деньги – зло. Вот на этом самом выводе меня и ранило. Ты ведь можешь купить все… но ты не коллекционируешь бессовестных прихвостней. Ты бы охотно поучаствовал в той беседе.

– Деньги? О, неужели они в самом широком смысле – зло? – Микаэле заинтересованно усмехнулся, даже чуть отвлекся, и хватка на плече стала не такой болезненной. – Но-но, Куки. Обычная ошибка. Пока люди верили в бога грозы, он прицельно метал молнии в отступников. Позже стали верить в избавителя, поместив душу в перекрестье лучей и назвав личностным солнцем, чье сияние созерцает высший. Он, якобы, измеряет яркость свечения и вознаграждает по итогу замеров, а также карает отступников, погрязших во тьме. Не в этой жизни, о да, так надежнее… Деньги – самый молодой бог мира людей. Как всякая стихия, они изначально не могут быть добром или злом, что за упрощение? Увы, люди не служат богам и не слушают их, люди желают, чтобы боги были услужливы. Мнение богов не уточняется. Кто спрашивал золото, желает ли оно быть мерилом совести и чести? Но-но, никто. Бедное золото…

– Мики, ты не изменился, несешь умнейшую чушь с просветлённым видом, – порадовался кукушонок. – Мики, я правда не сбегу. Я окончательно соскучился.

– Идиот, – вздохнул князь и на миг обнял за плечи. – Ты покинул дом, и он стал пустым. Каждый мой дом, любой. Ужасно. О, вот что важно: Куки, кто тебя надоумил вернуться? Познакомь. Хотя бы озолочу… если не получится подружиться.

– Ты безнадежен. Если хотя бы отчасти правда то, что в жилах Ин Тарри течет золото, если оно подобно тебе, как же паршиво ему приходится! Все хотят прибрать и никто – подружиться…

– Есть же ты, – жалобно напомнил Микаэле самому себе.

Когда автомобиль остановился, князь вышел, нацелил взгляд на встречающих, и люди привычно склонились. Коротким движением подбородка Микаэле удалил всех, на кого этот жест подействовал. Превозмог приказ всего-то один человек, и Яков с интересом его рассмотрел – плотного, лет сорока. Невысокого и наверняка очень спокойного, но сейчас пребывающего в дичайшем, нескрываемом смятении.

– Вам дурно? Бога ради, этот блуждающий взгляд. Вы что-то приняли? Не сочтите за грубость, но…

– Знакомься, Куки. – Князь стащил с шеи шарф сливочного тона с едва приметным фактурным узором и бросил, как на вешалку, на плечо непрестанно бормочущего человека. – Я выбрал полноценного управляющего делами всего дома Ин Тарри десять лет назад, и он оказался хорош. О, ворует только сведения и строго для нужд страны. Служит ей рьяно, насколько я знаю. Мне тоже служит, по-своему честно. Но на второй своей службе он…