Область трансцендентности

Не считая пилота, каргонцев было пятеро: капитан Корон, доктор Риу и трое солдат, облачённых в угловатую и тяжёлую броню. На груди одного из них проступала золотистая гравировка в форме пятиугольника с солнцем посередине – значит, этот офицер отвечал за безопасность на корабле. Но вид каргонской защиты был хоть и солидный, но тяжеловатый. То ли дело наши лёгкие и прочные бронежилеты. Вот только одна проблема: рассчитанные на кинетическое оружие, они хуже защищали от плазменного, а в войне каргонцы предпочитают второе. А вот доспехи сидящих передо мной десантников, как мне показалось, одинаково хорошо справятся с обоими видами. С виду их амуниция напоминала отлив по форме из металла: большой нагрудник, похожи и поручи, из которых по движению руки выдвигались лезвия. Я подсмотрел этот приём, когда поднимался на челнок: бойцы проверяли снаряжение. Мне ещё тогда подумалось, что не зря наши солдаты пытаются избежать рукопашной. Здесь у каргонцев солидное преимущество: и в размере, и в защите. Вот только вес снаряжения каргонцев смущал. Или вся броня только казалась тяжёлой? Надо будет как-нибудь проверить…

Я посмотрел на друзей. Если Манулов и Северин были сосредоточенны, то Мирослав уже чуть ли не открыто ликовал и не сомневался в том, кто поведёт это чудо древней техники. А Белоусов, конечно, ожидал новых открытий. А чего ждал я? Новых приключений? В том числе. Нет, я хотел всё сразу: и управлять кораблём, и новых тайн и новых побед. Жадно хотел! Как воды в пустыне. Теперь, когда многое открылось мне, я мечтал о большем.

– Красота какая… – вздохнул Мирослав.

Я выглянул в иллюминатор и согласился с нашим пилотом. Отсюда, всего в нескольких километрах звездолёт выглядел ещё более величественным и загадочным. Цвет оставался прежним, но по корпусу бегали разноцветные полосы, словно часовые стрелки.

– Что это? – спросил я у Молнии, даже не уточняя – она понимает и без слов.

– «Рад вас видеть».

Пилот челнока что-то спросил, и она ответила по-каргонски, а затем пояснила мне:

– Он спрашивал, куда рулить.

Корабль не был ни большим, ни маленьким и по диаметру приблизительно равнялся «Звёздному Ястребу». Мы поднырнули под днище диска (хотя понятие верха-низа здесь условно) и приблизились к сферическому центру. Поверхность корпуса была на настолько гладкой, что я заметил отражение нашего челнока. «Как со Сферой», – вспомнился мне первый контакт с тогда ещё безмолвным артефактом.

Челнок повис под сферическим центром диска и стал медленно приближаться к нему. Никаких створок или экранов: мы просто проплыли сквозь корпус, как через силовую завесу и оказались в просторном куполообразном ангаре. Наш маленький корабль висел над бледно-серым полом, сквозь который мы проникли сюда. Стены имели те же цвета, но более тёмного оттенка. Вообще цветовая гамма явно контрастировала с внешней. Я снова обратил внимание на форму помещения и заметил несоответствие: если мы прошли сквозь пол, то он должен иметь вогнутую форму, а не быть плоским. А где же двери? Неужели мы будем ходить сквозь стены?..

– Можно выходить. Воздух здесь пригоден для обеих рас, – сказала Молния одновременно на двух языках, чем ещё раз удивила и нас, и каргонцев.

Дверь открылась, и в салон ворвался свежий и мягкий воздух. Каргонские десантники первыми спустились на палубу. Звуки шагов многократно отражались от стен. Они недоверчиво вглядывались в пустоту, ожидая нападения. Следом за ними вышел Корон с доктором Риу, Молния и мы. Я попытался понять, откуда идёт свет, но так и не сумел: никаких ламп и свечений стен.

– Мы постарались упростить управление кораблём, – произнесла Молния на двух языках. – Это корабль-конструктор. Здесь нет лифтов, лестниц, переходов, уровней, кают… Вам стоит только пожелать, и появится дверь в нужное помещение. Цвет и освещение тоже управляются мысленно… – внезапно сверху, прямо под куполом, появился плафон, излучающий жёлтый свет – кто-то из нас решил проверить слова. – Да, примерно так. Вам достаточно просто пожелать. Аналогично вы можете создавать себе каюты – всё как захотите, как вам удобно, – плафон заменился на яркую лампу. Ярко-белый свет брызнул в глаза – я зажмурился и свет стал тусклее. – Только одно правило: не рушить чужие постройки. Видоизменять можно только свои.

– То есть он сам нас понимает? – спросил Северин.

– Да, это базовая функция любого корабля такого класса.

– Значит, здесь есть искусственный интеллект?

– Нет, это просто автоматизированная функция.

– Но если мы захотим, мы можем подключить и Ястреба? – спросил я. Северин и Манулов посмотрели на меня весьма выразительно – они хотели скрыть наличие мощного искина.

– Да.

– Кто это? – недоверчиво спросил Корон. Переводчик снова работал. – О чём речь?