Облей своё счастье шампанским

Три часа спустя мне казалось, что я и правда превратилась в робота. Поначалу я ещё пыталась рассмотреть убранство огромного зала — кажется, его попытались оформить в духе «магической академии», — и обращала внимание на тех гостей, кто нарядился в разноцветные мантии или средневековые костюмы, чем сильно выделялся на фоне привычных смокингов и вечерних платьев.

Но со временем усталость вытеснила любопытство, я даже не пыталась найти глазами кого-нибудь из актёров, механически ходила между гостей с подносами, время от времени забегая на кухню и с трудом удерживая на лице дежурную вежливую улыбку. Все лица слились для меня в одно, окажись рядом Лилиан Форест, актриса, сыгравшая Джезмин Даниель, главную героиню фильма, я бы её не узнала просто потому, что не поднимала глаз выше плеч окружающих — так было проще.

Уже давно перевалило за полночь, а в отличие от большинства окружающих, я сегодня, то есть, уже вчера, встала в шесть. Время моей работы в гардеробе закончилось бы полтора часа назад, дальше поток уходящих снизился бы, и миссис Огден справлялась бы одна, без помощницы. А приём и не думает заканчиваться. По общему ощущению, примерно половина гостей уже разошлась, но остальная продолжала вовсю веселиться, словно не планировала уходить до самого утра.

Утешало лишь то, что оплата почасовая и сегодня воскресенье — отосплюсь. Хотела, конечно, посидеть подольше над докладом, но это не к спеху. Ничего, бессонная ночь для меня не редкость, справлюсь.

— Ноппи! — равномерный гул, в который слились для меня голоса окружающих и негромкая фоновая музыка струнного ансамбля, разорвал резкий, визгливый женский голос, заставив меня вздрогнуть и машинально обернуться на крик. — Ноппи, вернись, мерзавка!

А дальше всё произошло очень быстро…

*Джезмин — Жасмин.

Часть 2. Катастрофа

Моей ноги неожиданно коснулось что-то тёплое, я вздрогнула, невольно дёрнулась и сделала небольшой шаг назад. Запнулась обо что-то небольшое, потеряла равновесие и, пытаясь удержаться на ногах, рефлекторно взмахнула руками. Поднос с десятком фужеров и тремя тарелочками с крохотными канапе взлетел в воздух и обрушился на стоящего рядом мужчину в белом смокинге.

Раздался чей-то визг, окружающие шарахнулись в стороны, а я замерла, в ужасе глядя на то, как по белому смокингу расплывается огромное мокрое пятно, «украшенное» кусочками канапе, а хрустальные бокалы разбиваются у наших ног.

Это конец. Вспомнился инструктаж миссис Стэнли. Меня не только выгонят с треском из агентства, но и не примут больше ни в одно подобное. А сколько может стоить нанесённый мной ущерб — страшно представить. Хрустальные бокалы, дорогущее шампанское — один из официантов сказал, что ему на одну бутылку два месяца работать пришлось бы, — химчистка смокинга, а может, и оплата нового. Да ещё и в пятикратном размере! И это уже не говоря о моральном вреде — кто знает, сколько запросит за подобное «оскорбление» какой-нибудь избалованный представитель шоу-бизнеса?

Где я возьму такие деньги? Я в колледже-то учусь, потому что стипендию получила, на жизнь сама себе зарабатываю. Даже если учёбу брошу и вкалывать с утра до ночи начну, за десять лет не расплачусь. Да и где работать, меня же выгонят отовсюду!

Все эти мысли пронеслись у меня в голове за долю секунды, и, представив своё будущее на следующие лет десять, я позорно разревелась прямо перед облитым мною мужчиной, уже не думая, какой по счёту пункт, за который положен штраф, я нарушаю.

И вдруг взлетела на воздух. И услышала над собой испуганное:

— Порезалась? Поранилась? Где больно?

— С ней всё в порядке, не паникуй так, — рядом раздался другой мужской голос. — Испугалась просто. Вторая злодейка тоже не пострадала, успел подхватить.

Ничего не понимая, я осознала, что меня держат на руках так легко, словно мне года два, не больше, и от этого, несмотря на всё произошедшее, так уютно и безопасно. Машинально повернув голову в сторону второго говорившего, я увидела мужские руки, аккуратно держащие «злодейку» — уже знакомую мне лысую кошку в розовом платьице. Так вот об кого я споткнулась!

Подняв глаза на того, кто держал Ноппи, я ахнула, на мгновение забыв о своих бедах, и выпалила:

— Это вы играли ректора, да? И Унрека тоже?

Я столько раз пересмотрела все трейлеры, так часто, едва ли не с лупой, рассматривала постеры, что не узнать это лицо, точнее — лица, не могла.

— Хмм… — шикарный темноволосый красавец-мужчина лет тридцати чуть смутился, переглянулся с тем, кто держал меня на руках — я со стыдом осознала, что так и сижу в его объятиях, будто так и надо, даже лица не видя, — и улыбнулся мне очень знакомой улыбкой: — Не совсем. Скажем так — я поделился с ними своей внешностью.

— А я думала, перевёртыши — это компьютерная графика, — ляпнула я. — Я думала, таких просто не бывает в реальности.