Обличия тьмы

− Ладно, я поняла. Ужин на столе. Надеюсь, тебе хоть в этот раз понравится то, что я приготовила для тебя.

− За что? За что ты ударил меня? Я ничего ведь не сделала.

− Я же говорил, чтобы ты не трогала мой телефон. Марта, я же говорил?!

− Прости… прости меня.

− Не прикасайся к тому, что принадлежит мне. Разве так сложно следовать этому простому правилу?!

Проснулся я от какого-то странного звука. Что это было? Словно мотор машины внезапно завелся. Этого не может быть. Вряд ли это ржавое корыто когда-то сможет издать что-то подобное, что-то живое.

Поднявшись с сидения, я был шокирован. Машина действительно производила рев мотора. Мне стало как-то не по себе. Нужно выбраться. Эти мысли молниеносно пронеслись в моем мозгу. Схватившись за дверную ручку, я нажал на нее. Закрыто. Тогда я проверил все двери, окончательно потеряв понимание окружающего. Я уверен, двери были открыты, когда я залез сюда поспать. Я не мог закрыть их. Никто не мог.

Мотор машины издал жуткий рык, а затем она подалась вперед, набирая скорость. Нет, что за чертовщина?! Окна не поддаются, двери − тем более. Пытаясь уберечь себя, забравшись сюда, я лишь снова дал поймать себя в ловушку.

Пытаясь схватиться за руль, чтобы не врезаться в случайное дерево, я был отброшен назад, словно меня кто-то силой заставил отстраниться. Впереди я заметил, как кто-то промелькнул перед машиной. А затем последовал грубый удар, и меня отбросило на сидение. Машина заглохла. Прозвучал легкий щелчок. Двери открылись.

Держась за голову, я вышел из машины, едва держа равновесие. Прохлада ударила по мне приятной волной, и я быстро пришел в чувства. В траве, у большой ели, лежало тело, временами подергиваясь в странных конвульсиях. Темнота скрывала образ жертвы, но стоило мне приблизиться на пару шагов к ней, как обезображенное тело мерзкого существа заставило меня снова отступить. Это было ОНО, недавно меня пытающееся поглотить. Однако его слабость была для меня утешением. На одну тварь меньше! Можно спокойно выдохнуть и двигаться дальше, не боясь снова оказаться в черной пасти.

Думаю, если задержусь, то окончательно сойду с ума. Нужно держать свой разум под контролем. Сейчас он мне нужен как никогда, и я не могу его растерять. Нужно не потерять себя в этом мраке, в этом молчаливом лесу, в этом едком холоде.

Дыхание мое было неровным. Легкие испытывали невероятную боль, точно в них врезается сотня маленьких иголок, с каждым моим вдохом и выдохом только усиливаясь. Нужно сдержать равновесие, чтобы не сойти с пути. Это стоит мне крайне дорого. Малейший отступ – смерть. Неважно, от холода, голода или нападения тварей, итог мой предстоит тогда только один. Нужно выстоять, найти выход к людям, спастись.

Судорожный кашель вырывался все чаще, болезненно разливая боль по моей глотке. Голова шла кругом, но я старался идти дальше в лес, пока не наткнусь на что-то, что может помочь мне или хотя бы временно укрыть от холода.

Ноги окоченели, но я не сдавался. Сырая земля слоем налипла к моим ступням, сделав каждый шаг тяжелым, практически неподъемным. Силы покидали меня очень быстро, да и холод все жестче давил на меня. Как же быстро я устаю. Не знаю, сколько я уже прошел, но надеюсь, что от этого будет толк.

Потирая свои руки, я пытался согреться, сохранить тепло. Здесь это крайне важно. В какой-то миг мне показалось, будто кто-то заплакал. Ветер? Нет, верхушки деревьев недвижны. Да и я ничего похожего на ветер не ощущаю. Прислушавшись, я убедился в том, что это действительно был плач ребенка. Я не мог понять, откуда он доносится. Озираясь по сторонам, я пытался уловить его, но он словно был везде, заполнив собой всю атмосферу и пространство. Я бы так и прислушивался к нему, если бы он ни оглушил меня, отобрав способности ориентироваться в пространстве.

Прошла пара секунд и снова тишина наполнила собой молчаливый лес. Что это было? Галлюцинации? Я в этом не уверен. Полная абсурдность реальности, которая вторгается в привычную жизнь. Я не проиграл еще, я собираюсь победить.

Продолжив свой путь, я заметил на стволе дерева листок бумаги, на котором было что-то написано корявым, неровным почерком. Не задумываясь, я приблизился к этому белому пятну во мраке, что невероятно манил меня, как мотылька, летящего на хилый свет.