Облик Зоны

Костя был одним из тех торгашей, которые зарабатывали сбытом оружия криминальным авторитетам и сталкерам, решившимся на очередной поход в Зону. Милиция его особо не беспокоила — деньги им отстегивались регулярно и в немалом количестве. Поэтому обустроился Костик здесь надежно и никого особо не боялся.

Лёша однажды нехило выручил торговца, и барыга остался должен своему спасителю. А Лёха сейчас был готов списать все долги, лишь бы побыстрее разжиться стволом.

Костя открыл дверь в другую часть склада.

— Да шевели же ты поршнями! — Лёша оттолкнул его в сторону, вошел внутрь. Схватил со стеллажей первое попавшееся под руку вооружение: «АКМ», три обоймы к нему, пару гранат — и бросился на улицу.

* * *

Машина вновь неслась вперед, благо на дороге было практически пусто.

Лёша задумался над тем, как будет прорываться и как ему найти проклятого Скелета. С блокпостом будет легче — главное отвлечь вояк и быстро сделать ноги. Если все получится, то можно считать, что первый барьер пройден — армейцы в Зону не сунутся. А вот как быть потом? Если не отыскать Скелета по горячим следам, то все будет кончено, вряд ли кто-то знает, где находится его лаборатория. Разве что какой-нибудь сталкерский клан. Только кто станет помогать за просто так, да еще человеку, которого видит в первый раз…?

Потом мысли переключились на Милу, на Скелета, на то, что этот маньяк может с ней сделать, и в груди парня снова вскипела злость. Он надавил на газ и поехал быстрее.

Еще немного и вот она — первая заградительная линия. Только творилось там что-то странное. Притормозив, Леха выключил фары и попытался понять, что же происходит.

Блокпост походил на муравейник. Сломанные створки ворот, бегающие военные суетливо кричали что-то в рации и растаскивали с дороги трупы. Разве после машины доктора такое могло быть? Ведь у него за всё оплачено. Значит, за ними кто-то ещё прорывался в Зону. И, скорее всего, прорвался. Это ничего хорошего не предвещало, и конечно же тихо проникнуть в Зону не получится. Но во всём нужно уметь находить плюсы. Джокер умел.

Мысленно пожалев военных (долго ещё будут вспоминать бешеную активность на КПП в эту ночь), Лёха вдавил педаль газа в пол. Солдаты явно сейчас не смогут правильно отреагировать на его появление, занятые разгребанием предыдущего переполоха.

Следующие мгновения слились в одно. Вот он давит на газ, его машина развивает все большую и большую скорость, военные разбегаются в разные стороны, спеша занять свои позиции. Что-то хрипит громкоговоритель, армейцы хватаются за оружие, но Джокер забыл о сохранности машины и думал только о том, как бы скорее спасти Милу. Нащупав на пассажирском сидении гранату, он зубами выдернул кольцо и открыл окошко. На полном ходу врезавшись в опущенный шлагбаум у КПП, и выворотив его с корнем из держателя, Лёха уносился дальше по свободной дороге. За его спиной выбежавших из укрытия солдат накрыло взрывом. Это препятствие Джокер с лёгкостью преодолел.

По машине застучали редкие пули, и Лёха инстинктивно втянул голову в плечи. Заднее стекло, однако, держалось — не зря Джокер когда-то заказал специальную плёнку. Прострелить колеса солдаты либо не догадались, либо просто не смогли нормально прицелиться.

Через несколько минут заградительная линия скрылась за горизонтом. А в Зоне безраздельно властвовала ночь…

* * *

Отъехав на достаточное расстояние, Лёша включил фары, продолжая напряжённо вглядываться в окружающий пейзаж. Вдруг его внимание привлёкло что-то большое, лежавшее неподалёку от дороги, и он остановился у обочины. От перенапряжения дыхание сбилось и пот лился градом. Он вышел из машины, и тут же ощутил холодный, пронизывающий до костей ветерок. Вот только дул он странно — тонким воздушным ручейком, обдавал с одной стороны и рассеивался.

Лёша подобрал с земли небольшой камень и бросил перед собой. Пролетев метр, булыжник резко улетел в сторону, раздался звук бьющегося стекла и звон металла. Воздух с громким хлопком взорвался упругой волной, сбив человека с ног и отбросив в сторону обочины.

Лёша едва смог подняться. То, что он увидел в следующую секунду, заставило сердце сжаться.

В направлении, в котором он ехал, воздух словно пульсировал. В полной темноте это видно было бы плохо, но света фар хватало, чтобы рябь и частички земли, отбрасываемые ветром из центра, различались хорошо. Пульсация покрывала немалую сферическую площадь — то вздымалась, то опадала раз за разом. А за ней, перевёрнутый набок и разбитый, лежал внедорожник.