Читаем Облицовка полностью

На этом же бережке родился предварительный план и нашего дружеского сообщества, которому отчаянно (и в этом вопросе мы достигли взаимного понимания!), не хватало третьего участника. Приблизительные кандидатуры предлагались и даже обсуждались, но невменяемое состояние "высоких договаривающихся сторон" не позволяло сконцентрироваться на сути проблемы. Всё ограничилось пьяной болтовнёй, стремящейся сорваться вместе с нашими телами на самое дно оврага. И никто бы не нашёл наши трупы, изуродованные о многочисленные сучки. Но здравое зерно, заложенное на этом "саммите" не пропало среди заплетающихся и обрывистых фраз, густо сдобренных ненормативной лексикой, а, как показала жизнь, осталось в наших головах и дало росток уже тройственному союзу. Кто бы мог подумать, что такие беседы способны вылиться в нечто полезное, а не в то, во что обычно они выливаются!

Именно за банкой пива и было принято принципиальное решение об образовании компашки, приблизительно напоминающей Антанту районного значения. Такого же нелепого союза трёх человек, которые не имели ничего общего, кроме единого понимания, что втроём веселее и легче двигаться по жизни в необозначенном пока направлении. Оставалась самая малость – найти третьего участника, не исключено, что и собутыльника в комплекте. Впрочем, об этом ещё рано рассуждать! Нужно, как-то выбраться из этого леса и добраться до жилого массива.

Как не растерять по дороге многочисленных и совсем не спокойных юнцов, отрывавшихся на этом знаменательном дне рождения? Задача не такая уж и простая, как может показаться на первый взгляд! Восемь неокрепших организмов распоясавшихся подростков были совершенно не готовы к организованной эвакуации с места торжества! Большинство или спали богатырским сном, или столь же богатырски блевали, рассредоточившись по кустам и оврагам. "Атласы и титаны", непонятным образом умудрившиеся на ногах сохранять вертикальное положение, именно, что стояли. При малейшей попытке сдвинуться с места они, просто-напросто, валились в траву и мычали жалобными голосами. Получилось, что только мы с Олегом могли осознанно передвигаться и издавать членораздельные звуки, отличные от тех, что сопровождают простые физиологические процессы.

За столом пытались разговаривать двое бледных юношей, начинающих трезветь. Как их звали, не имею представления – из знакомых на этой вечеринке был только Олег и пригласивший нас мальчик, который решал свои проблемы, где-то в кустах. Они терзали друг друга невыносимыми для их состояния вопросами, но не могли остановиться. Может быть, это такая новая методика по выходу из запоя или в "мажорной" сфере свои биологические законы? На них смотреть-то было тошно не то, что слушать!

– Через два дня папа привезёт мне из Англии новую кассету… Ик… – пытался выдавить первый, наименее трезвый брюнет.

– Фильм? Или не фильм? Ик… – через "не могу" ответил ему "коллега" по диалогу, отчаянно пытаясь не упасть лицом на столешницу.

– Не знаю… Ик… – попытался уклониться от прямого ответа брюнет.

– Не понял… Ик… С какой целью… – лицо с треском соприкоснулось со столешницей, и беседа прервалась. Был ли фильм, и какой именно выяснить не удалось.

Как произвести массовую реанимацию в полевой обстановке, при условии, что нам всем нужно избежать ночёвки в этом благословенном саду, грозившим оказаться чрезмерно гостеприимным? Какой смысл от своевременного покидания дома до родительского прихода, если карающий меч справедливого правосудия обрушится на твою слабенькую головёнку с наступлением ночи? Разве ради этого все мы тряслись от страха на роскошных кожаных диванах!? Хватит ли нам с Олегом красноречия и аргументированных доводов, чтобы побудить поникшую и расползшуюся по кустам братию собраться с силами и двинуть по направлению к цивилизации? Честно говоря, мы и между собой-то договаривались с трудом, сквозь непролазные помехи в эфире… Что же говорить, например, о мальчике из параллельного класса, забравшемся под стол и сладко похрапывающем в какой-то подозрительной луже? Он самопроизвольно "перевёлся" в параллельный мир – в тот час мне такая аллюзия смешной не показалась… Сможем ли мы докричаться до его совести? Какими словами его можно вытащить из этой лужи? Понятно, что отстирывать его будет мама, но сначала его нужно до мамы доставить… Будет она его тело мыть или обмывать – сама разберётся. А в школе весь такой правильный, аккуратный, воспитанный и вежливый… Сейчас развалился в испражнениях собственного производства, свинья свиньёй и пускает пузыри.

Просто беда с этим подрастающим поколением! Небольшого расслабления достаточно, чтобы потерять человеческий облик. Пригубил пару стаканов – и пошла, писать губерния! Где, спрашивается, наша культура пития?! А у конкретно этого, валяющегося под нашими ногами "поколения", планы-то на жизнь вполне грандиозные, можно сказать, государственные… По крайней мере, на это рассчитывают их родители…

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии