Обман

— Надеюсь, это хорошо. Или вы рекомендуете, чтобы, как только это закончится, я посетила пластического хирурга моей матери для экстренного вмешательства?

— О нет! — в ужасе ответила она.

Мы обе рассмеялись, устраиваясь на мягких подушках. Сильвия поджала под себя ноги в позе, которая говорила мне, что ей комфортно в этом доме. Я сбросила туфли с ног и сделала то же самое, позволяя пальцам ног согреться.

Сделав глубокий вдох, я подсказала:

— Масло и вода?

Она пожала плечами.

— Я вижу, что эти двое больше похожи на итальянский соус.

Я улыбнулась.

— Итальянский кажется подходящим.

— Да. Для этого нужно и масло, и вода. Если ты позволишь ему осесть, он отделится, но, если ты встряхнешь, оба ингредиента смешаются. Они нуждаются друг в друге, дополняют друг друга и не было бы одного без другого.

— Мне это нравится. Как, вы думаете, Леннокс или Орен отнеслись бы к вашей оценке?

— Я знаю, что они почувствуют. Они оба будут упираться.

— Громко? — сказала я с намеком на вопрос.

— Не нужно быть рядом долго, чтобы понять, что это правда.

Я вздохнула и поставила чашку на стол.

— Сильвия, я даже не знаю, что случилось сегодня утром. Все произошло так быстро.

Ее голова двигалась вверх и вниз.

— Здесь вы в безопасности. Это крепость.

— Я должна быть на занятиях. Я имею в виду, кто сказал, что я не могу? Вы же не думаете, что целью была я? — Каждое слово было мягче предыдущего, и во рту у меня все сильнее пересыхало.

Сильвия с минуту молча смотрела на нее.

— На данный момент, с тем, что мы знаем, невозможно сказать наверняка.

Я встала и прошлась по большой комнате.

— Кто были те люди, которые привезли нас сюда? Они не были нашей обычной охраной.

— У Деметрия много уровней безопасности. Это один из них.

Я скрестила руки на груди и крепче обняла себя.

— Как? Как же они так живут?

Я даже не заметила, что она сдвинулась, но Сильвия уже стояла позади меня.

— Для некоторых людей переход к этой жизни труден. Эти люди никогда не знали ничего такого, как телохранитель или водитель или домашний персонал. Они думают, что сигнализация коммерческой компании — это система безопасности. И потом, есть и другие… — она коснулась моего плеча. — Как вы, которые прожили с этим всю свою жизнь и чувствуют себя более комфортно.

Слезы стояли в моих глазах, когда звук Лонг-Айленда размылся. Неужели все знают о моем прошлом?

— Но сейчас все по-другому.

— Потому что риск был другим, — ответила она.

Я повернулась к ней.

— Что вы имеете в виду?

— Быть ребенком под защитой родителей — это удушье. Леннокс боролся с этим большую часть своей подростковой жизни. Тем не менее, защита кого — то, кого вы любите, будь то ребенок или родственная душа, отличается. Риск выше.

Наконец-то я поняла одержимость Нокса. Мне все еще не нравилась потеря конфиденциальности, но больше всего я беспокоилась о нем.

— Сильвия, кто-то пытался… — запоздалое рыдание сформировалось в моей груди, — …убить его.

Она обняла меня за плечи.

— Вы оба в безопасности.

— Я-я люблю его.

Она провела рукой по моей спине, а моя голова опустилась ей на плечо.

— Понимаю. Он тоже вас любит. И вы даже не представляете, как это радует всех нас, кто тоже любит его. Он позаботится о вашей безопасности.

— Чарли, — голос Нокса, эхом отразился от стеклянных стен.

Глава 8

Неделю назад

Аделаида

Я закрыла дверь нашей комнаты и бросила последний взгляд на внешнюю комнату. Сколько раз я боялась войти в нее? Было удивительно приятно знать, что я никогда не сделаю этого снова.

Я прекрасно понимала, что со стороны никогда не казалась сильной. Бог свидетель, я не была той женщиной, какой была моя дочь, но, тем не менее, я храбро сражалась и очень устала.

С самого рождения мне напоминали о моей обязанности, долге. Никто никогда не узнает, как я молилась, чтобы у моей матери был еще один ребенок. Не любом ребенке. Я молилась о сыне — брате, наследнике. Если бы только это случилось, моя жизнь была бы совсем другой. Я могла бы стать той дочерью, о которой мечтала моя мать, утонченной и царственной, и мне не пришлось бы становиться жалким подобием сына моего отца.

Я не понимала этого, когда была моложе, но с возрастом моя мать все больше и больше делилась нашей историей. Они с отцом поженились, когда она была молода. Он окончил университет и аспирантуру в Эмори. Она, однако, только закончила первый год обучения в институте, где планировала изучать искусство. Должно быть, я унаследовала от нее любовь к искусству. Было приятно думать о маме с некоторой нежностью.

Мне было трудно в это поверить, но, очевидно, родители матери не одобряли ее брак с великим Чарльзом Монтегю II. Поскольку он был почти на тринадцать лет старше, мои бабушка и дедушка видели в нем скорее хищника, чем поклонника.

Учитывая, что Алтон, которого отец выбрал мне в мужья, был на двенадцать лет старше меня, я находила этот кусочек информации на грани смешного. Моя мать, конечно, никогда не видела в этом иронии.