Обман общества (СИ)

— Она всегда была несносной всезнайкой, безупречно делающей любое задание, — начал он. — Более того, она являлась ученицей самого ненавистного мне факультета, — он хмыкнул, поймав её удивленный взгляд. — Сначала у нас была неприязнь… Но… я ею тайно ото всех и даже от себя самого восхищался ещё на первом курсе. Она поразила меня своей храбростью, но влюбился я в неё уже, конечно, после возвращения. Воскреснув, я встретил юную красавицу с кладью познаний в голове, гордым нравом и необузданной упорностью, — все это время он пристально смотрел на неё, и Гермиона почувствовала, как предательская краска возвращается, а щечки, уж наверняка, представляют собой расцветшее маковое поле.

— Ну, а потом мы стали с ней чаще проводить время, я даже не помню когда именно мне понравилось беседовать, спорить или просто давать ей советы и помогать. После этого все произошло слишком быстро… — он сдавил слегка её руку, а её сердечко забилось так, будто готовилось выпрыгнуть из груди. Нужно было хоть что-то сказать, прокомментировать. Но словарный запас решительно выключился и ушел в бездну неизвестности от такой почти правдивой истории, сказанной хриплым бархатным голосом и непревзойденным интеллектом созданной. Коль разум гордо хлопнул дверью, придется выкручиваться с тем, что имеется.

— Да, а потом Северус признался мне в любви, — последнее слово едва можно проговорить без смеха, Северус и любовь… к сожалению, не совместимы, — а я… — продолжила Гермиона, вспоминая какой-то любовный роман, прочитанный на пятом курсе, но Снейп остановился.

— Разве не ты первая призналась мне в своих чувствах, дорогая? — его глаза слегка прищурились.

Сдурел, что ли? Пусть знает, что не все девушки плюнут на свое достоинство ради него. И пускай это все лишь постановка, если и играть, то играть по-крупному. А в реальности она бы никогда не раскрыла своих чувств к нему. Пусть будет хоть капля реализма в этих словах.

— Нет, я бы никогда не призналась, дорогой, это не в моих принципах. Сначала ты мне подкинул записку с признанием, — фраза была произнесена абсолютно искренне, если не смотреть в глаза Гермионы, светящиеся иронией. Конечно, при мысли о таком романтичном поступке со стороны Снейпа находил приступ горького хохота.

Спустя один шаг рядом с гриффиндоркой выросла высокая мужская фигура. Да он спорит!

— Неужели? — тон слегка понизился, хотя Северус как всегда владел собой.

При всем желании отступить, Гермионе пришлось вскинуть голову, чтобы, не прервав зрительного контакта, ответить:

— Именно! Ты потерпел поражение в том пари, — игровая улыбка у обоих.

— А потом ты расплакалась, а я тебя поцеловал. Хоть целовалась ты тогда не очень, отзывчивости было через край! Давно любила…

Джон и Эмма с удивлением наблюдали за происходящей семейной размолвкой, свидетелями которой они невольно стали.

— Так значит, ты меня всему научил?! — вспыхнула Гермиона в бордовых оттенках, вспоминая тот нежный и невинный поцелуй и жалея об импульсивности своего поступка.

Почему именно сейчас она опять заметила его губы, с вызовом произносящие такие слова? Почему сейчас в её голове возникли не самые скромные образы этих поцелуев? Почему она думает о способности этих губ? Он приблизился к ней слишком близко, от чего возникла слабость в ногах.

— А что? — тихо прошептал он ей в самые губы. — Думаете, мисс…ис Снейп, смогли бы удивить?

Шепот был таким обольстительным, а в его взгляде читалось столько голода, что у Гермионы потерялись все мысли, а осталась только одна — на что еще способны его губы? Легкая туманность в голове, как обычно бывает от бокала хорошего вина, принесла почти забытый тот вечер с их единственным поцелуем. Она постоянно думала о нем после, но сейчас — в особенности, когда ее сердце трепетало, а в руках появилась легкая дрожь. И вот, ресницы смиренно опустились, повисла пауза. Слышалось только их тяжёлое дыхание.

Напряжение этой сцены достигло пика в ожидании кульминации, которую хотели оба.

Его рука легла ей на затылок, и он просто прислонился лбом к ее, словно ища равновесия, какого-то баланса в их споре. Он обещал ей, дал слово. Поэтому он не приникнет к ней, не притянет к себе, не обласкает каждый дюйм её тела и не заставит кричать от удовольствия. Не суждено этому быть. Шансов почти нет, как и его будущего.

— Продолжим позже, — очень-очень тихо, как ночной ветер, прошептал Снейп.

Их окликнули Джон и Эмма, чьё отсутствие никто и не заметил. Прямо по коридору они нашли их блок, на удивление, общий. Длинный холл в стиле рококо встречал гостей. Далее шла гостиная с мини-библиотекой, а затем пять дверей, как видимо, для пяти пар. На первой был изображен знак Азкабана, он предназначался Стоунам, на второй голуби, третья — роза, четвёртая пустовала, а на крайней красовались знаки Гриффиндора и Слизерина. Северус распахнул дверь.