Обманем моего мужа?

Вот он целует ее на парковке возле дома, где она жила с Гарри. Как она нервничала, когда позвонила ему! И какой он был в баре, когда Гарри сказал, что только идиот может ей поверить.

И что же она теперь делает? Ведь он решит, что она дешевка. Хотя, наверное, так оно и есть.

Его поцелуи становились жестче и глубже, он прижал ее к себе, она чувствовала каждый его мускул. Люк просунул ногу между ее ног, и Эбби ощутила прилив острого возбуждения.

Вдруг заскулил Харлей. Эбби пришла в себя. Видимо, ретриверу не нравилось сидеть взаперти, или он таким образом пытался предостеречь ее?

Люк по-прежнему полагал, что она осталась с Гарри, поскольку тот обеспечивал ей роскошную жизнь. Считал ее богатой зазнайкой в поисках развлечений.

Если бы он только дал ей возможность объясниться!

Однажды Эбби попыталась, но безуспешно.

Кстати, нужно помнить, что Люк готов отобрать у нее и остальных арендаторов последний хлеб. От таких мужчин нет смысла ждать милостей.

Задержав дыхание, она отступила от него.

– Мы можем поговорить?

Люк нахмурился и откинул волосы дрожащей рукой.

– Ты шутишь.

– Нет.

– Эбби, ты вообще соображаешь, что сейчас происходит? – Он покраснел, в голосе послышалось раздражение. – О чем, черт возьми, ты хочешь поговорить?

– О Гарри.

Он уставился на нее.

– По-моему, с этим мы уже разобрались.

– Ошибаешься. – Она прикусила нижнюю губу. – Я должна рассказать, почему осталась с ним, когда…

– Ой, не начинай. – Он закинул руки за шею и злобно посмотрел на девушку. – Я знаю, почему ты осталась с Лоуренсом.

– Нет, не знаешь.

– Эбби, я не идиот. Он вполне себе денежный мешок. Многие живут с мужчинами за деньги.

– Ты сильно заблуждаешься.

– Да ну, неужели? Зря думаешь, что я поведусь. Мне этого хватило пять лет назад.

– Мерзавец! – выдохнула она.

– Это прозвище мне уже приелось.

– Ты правда считаешь, что я хочу стать твоей любовницей?

– Почему нет?

Она так сильно сжала кулаки, что даже ногти впились в ладони.

– Если я позволила тебе заняться со мной сексом, это не значит, что я твоя шлюха! – рявкнула она, проклиная и себя, и его.

– Разве я так тебя называл?

– Это подразумевалось!

– Ну извините! – прошипел он. – Трудно сострадать женщине, которая обманывала собственного мужа!

– Ты ничего не знаешь о моей жизни с Гарри.

– И не хочу знать. – Он обернулся в поисках пиджака. – Наверное, ты права. Пора сматывать.

– Будь добр, – ответила она как можно безразличнее.

Но прежде чем он надел пиджак и ушел, его пальцы шмыгнули ей под кофту. Девушка пыталась отстраниться, но не устояла против такого напора.

Когда его рука властно легла на ее голую грудь, тело затрепетало. С отчаянием Эбби призналась себе, что хочет его объятий и буквально тонет в ожидании его ласк.

Не давая возможности расцепить объятия, он повалил ее на диван и накрыл своим телом.

А затем, завладев ее губами, прошептал:

– Не хочешь быть моей любовницей, значит?

Глава 10

Возвращение из Эдинбурга прошло в отвратительном настроении.

Как и следовало ожидать, погода была плохой, а конференция, на которую его пригласили, удивительно нудной. Вдобавок ко всему последние три дня Люк отбивался от дочери организатора, которая явно мнила себя сексуальной богиней.

К счастью, на конференцию его отвез Феликс, поэтому не пришлось на обратном пути страдать от навязчивой девушки. Скорее всего, она тоже работает в Лондоне, но Люк приложил все усилия, чтобы она не вздумала напроситься к нему в попутчицы.

Путешествие выдалось долгим и скучным. Он немного поработал за ноутбуком и, сделав все дела, оставшееся время смотрел в окно. Как Феликс его ни развлекал, он отвечал односложно. В итоге водитель спросил, не возражает ли он против музыки.

В ответ он поднял перегородку, разделяющую водителя и пассажиров. Музыка была выключена, тишина воцарилась вплоть до улицы Итон-Клоуз, где жил Люк.

Дома он принял душ и переоделся. Домработница миссис Уэбб приготовила восхитительный ужин, но он съел лишь кусочек копченой семги, клюнул тушеной свинины и даже не притронулся к шоколадному муссу.

Миссис Уэбб ворчала, вытирая стол. Столовая выходила в огороженный сад, который в настоящее время представлял собой буйство красок. В тени гортензий и субтропических растений, за которыми тщательно следил садовник, располагалась скамейка.

Домработница поняла, что от обсуждения аппетита хозяина лучше воздержаться, спросила только, подать ли ему кофе в библиотеку.

– Да, конечно. – Люк поднялся из-за стола и изобразил вежливую улыбку. – Было бы здорово.

Слово «кофе» тут же вызвало волнующие ассоциации. С той ночи в Эшфорде прошло несколько недель, но в памяти ярко отложилось его более чем недостойное поведение.

Бессчетное количество раз Люк спрашивал себя, зачем приезжал к Эбби. Ведь не собирался заводить роман. Наверное, просто хотелось доказать, что он не тот, за кого она его приняла.

Он просто хотел извиниться. Но когда увидел ее, заметил, с каким равнодушием она его встретила, в нем взыграло самолюбие. В результате добрые намерения пошли прахом.