Обманка

Плечо Устина под щекой мелко дернулось, выдавая напряжение. Да, если ничего не получится — его племени придет конец, но что делать?

— Можно попытаться открыть портал прямиком в помещение, — не очень уверенно предположил Диллиан, обреченно ссутулившись. — Хорошо бы сразу обнаружить, в каком именно зале находится нынешний узурпатор и прикончить его на месте…

— Но? — устало подсказал Устин.

— Я не могу гарантировать, что смогу пробить защиту от проникновения, — поморщился Владыка. — Заклинание там висит такое, что даже ее поддержки, — кивок в мою сторону, — может не хватить. А ведь в любом случае придется отбиваться от стражи и убивать узурпатора, которого тоже слабаком не назовешь…

— Ну, во-первых, одного тебя туда никто не пустит, — твердо сказал таший, настороженно перебирая пальцами у меня на предплечье. — И не пытайся возражать. Если бы дело касалось только тебя, мне было бы плевать. Но сейчас от твоей сохранности зависит судьба моей веры и моих людей, так что будь добр проявить благоразумие.

— Ладно, допустим, я проведу через портал твое грозное рогатое войско. Что дальше? Магические способности хелльцев несоизмеримо выше ваших, а за всех подряд Эльмира хвататься не сможет.

— Я не собираюсь вести через портал хворающих старейшин, если ты их подразумевал под рогатым войском, — с каменным лицом проговорил таший. — Это глупо. Как и попытка тихо пробраться к покоям узурпатора с десятком людей. От племени пойдем только мы с братом. А насчет усилителей уж что-нибудь да придумаем, на этот счет можешь не беспокоиться.

— Кстати, — удивительно, но все, что я начинаю с этого слова, оказывается совершенно некстати! — а кто этот узурпатор-то? Столько о нем говорите, но ни разу не назвали имени…

Мужчины переглянулись — одинаковыми карими глазами — и синхронно отвернулись в разные стороны.

— Я не помню, — прокашлявшись, признался Устин.

— И никто не помнит, — пришел ему на помощь Диллиан. — Ирейскую династию правителей в свое время тоже прокляли — их имена никто не может запомнить. А нынешний узурпатор — один из ненаследных принцев, перешедший в хелльский род Серого Сокола.

Я еще раз хлопнула ресницами. Поразительно, что значит мужская солидарность в действии — только что спорили едва ли не с пеной у рта, пытались вежливо облить друг друга помоями, но стоило попасть в неловкую ситуацию — как уже спешат оказать поддержку!

Интересно, а как себя чувствуют подданные, которые ни в какую не могут вспомнить имя своего защитника и повелителя?..

* * *

За неостекленным окном вовсю бушевал тропический ливень.

Он начался внезапно: неожиданно поднялся такой редкий в этих местах порывистый ветер, и за какие-то пару минут ясное небо затянули плотным клубящимся покровом тяжелые темно-серые тучи, а еще через мгновение на землю рухнула сплошная стена воды. Плющ, закрывающий оконный проем, достаточной защиты не давал: с сочных зеленых листьев то и дело срывались крупные теплые капли. Они неуклюже плюхались на узкий подоконник, где вскоре образовались мутноватые лужицы, из которых тянулись на деревянный пол робкие ручейки.

Ливень прибил к земле привычную городскую пыль, и в комнате запахло свежестью и сырой листвой — точь-в-точь как в джунглях, когда таший уводил меня прочь от околдованного, задурманенного короля Аррио, спешно закопавшегося в бумагах, стоило двери закрыться за нашими спинами. Что бы ни говорили старейшины племени, город так и не сумел уйти далеко от лесов, окруживших его плотным кольцом. Ни искусственные сады, ни вездесущие башенки и толпы людей не смогли огородить Тугерт от дикой природы, которая навсегда останется его неотъемлемой частью.

Еще одна неотъемлемая часть дикой природы явно жалела об оставленной в стойбище медвежьей шкуре и приговаривала уже вторую чашку кофе, забравшись с ногами на кровать. Я сидела на противоположном конце жесткой спартанской койки и старательно уговаривала себя не подбираться ближе, ибо нефиг. Не хватало еще, чтобы Устин воспринял это как предложение согреться сугубо биологическим способом.

— Все-таки мне жаль Диллиана, — с вожделением покосившись на теплое (и черт с ним, что жесткое!) плечо ташия, спрятанное под слоем грубого сукна, вынесла я вердикт. — Ему же категорически не везет — что с положением в обществе, что на любовном фронте, и все из-за того, что кому-то из его далеких предков приспи-чило вызвать демона…

— Еще б ему везло после такого, — мрачно хмыкнул замерзший не меньше моего Устин. — Этот же самый демон у него в предках, по-прежнему живой и искренне ненавидящий весь свой род — естественно, что вся династия состоит из сплошных неудачников!

— Мысль материальна, нэ? — в чашке с кофе отражалось искаженное, усталое лицо в обрамлении длинных темных волос, и в какое-то мгновение мне показалось — нет, это не могу быть я, это кто-то другой прокрался в голову и смотрит моими гла-зами…

— Около того, — Устин сделал неопределенный жест рукой. — Невозможно быть счастливым, когда тебя так сильно ненавидят. Пусть тебя и виноватым-то и не назовешь.