Обманщик и его маскарад

– Непорядочно и бесчеловечно! – объявил травник, когда с достоинством привел себя в порядок. После небольшой паузы, пока он изучал свой синяк, не забыв помазать его целебным бальзамом, он воспрянул с силами и тихо пожаловался:

– Нет, нет, я не стану искать компенсации. Невиновность – вот моя компенсация. Но… – он обратился к остальным, – если гневный удар этого человека не пробуждает во мне ответное возмущение, должно ли это злостное недоверие побуждать вас к тому же? Я искренне надеюсь, – он гордо возвысил голос и поднял руку, – ради чести и человечности, я надеюсь, что несмотря на это коварное нападение Самаритянский Болеутолитель сохраняет незыблемое доверие среди всех, кто слышит меня!

Но, несмотря на его травму, взывавшую к состраданию, его слова почему-то не произвели впечатление на слушателей и не вызвали особого энтузиазма. Тем не менее, до конца верный своему пафосу, он продолжил вдохновенные призывы, несмотря на откровенную недоброжелательность, пока, словно в ответ на беззвучный призыв снаружи, не поспешил к выходу со словами: «Иду, я уже иду!»

Глава 18. Расследование подлинной натуры травника

– Мы не скоро снова увидим этого типа, – заметил джентльмен с темно-рыжими волосами, обратившись к своему соседу с крючковатым носом. – Ни разу не видел, чтобы спекулянта так быстро разоблачили.

– Думаете, такое разоблачение справедливо?

– Справедливо? Это правильно.

– Предположим, что на Парижской бирже появился Асмодей,[94] распространяющий брошюры с подлинными мыслями и планами всех биржевых спекулянтов; что будет справедливого в делах Асмодея? Или, по словам Гамлета, «это значило бы рассматривать вещи слишком мелко»?[95]

– Не будем вдаваться в это, Но, поскольку вы признаете его жуликом…

– Я этого не признаю; вернее, беру свои слова обратно. В конце концов, он не жулик, либо мелкий обманщик. В чем вы можете обвинить его?

– Я могу доказать, что он обманывает людей.

– Многих уважают за то же самое. И многие делают то же самое, хотя и не вполне жульничают.

– Как насчет последнего?

– Полагаю, в душе он не жулик, поскольку обманывает самого себя. Разве вы не видели, как наш лекарь воспользовался собственным фальшивым снадобьем, когда протирал синяк? Фанатичный шарлатан, а по сути глупец, хотя выглядит жуликом.

Наклонившись вперед и уставившись в пол между коленей, джентльмен с темно-рыжими волосами задумчиво поводил в пыли своей тростью, потом поднял голову и сказал:

– Не могу понять, почему вы считаете его глупцом. Он говорил так гладко, убедительно и красноречиво.

– Хитроумный глупец всегда боек на язык: это его ремесло.

Некоторое время беседа продолжалась в том же духе: крючконосый джентльмен выражался образно, обобщенно и красноречиво с намерением показать, как всегда разговаривают хитроумные глупцы. Вскоре он почти убедил собеседника.

Но тут появился человек, нескорое появление которого предрек джентльмен с темно-рыжей шевелюрой. Он встал в дверном проеме и провозгласил:

– Здесь есть представитель «Приюта для вдов и сирот семинолов»?

Никто не ответил.

– Здесь есть агенты, представители или члены любой благотворительной организации?

Никто не удосужился с ответом или не подумал, что вопрос заслуживает ответа.

– Если здесь есть такой человек, то я передам ему два доллара.

Слушатели проявили некоторую заинтересованность.

– Поскольку я откликнулся на срочный вызов, то забыл об этой части моих обязанностей. Владелец торговой марки «Самаритянский болеутолитель», по добровольному обязательству, тратит половину суммы от продаж на благотворительность. Таким образом, на благотворительность выделено четыре полудолларовых монеты. Кто готов принять эти деньги на хранение?

Несколько ног зашаркало по полу, как от чесотки, но никто не встал с места.

– Неужели равнодушие преобладает над долгом? Если здесь присутствуют дамы или джентльмены, как-либо связанные с благотворительными учреждениями, путь они подадут голос. Если у них нет свидетельства о таковой связи, это не имеет значения. Слава Богу, у меня не подозрительный характер, поэтому я доверюсь любому, кто предложит свои услуги.

Женщина чопорного вида, в довольно безвкусном и мятом платье, откинула вуаль и поднялась с месте, но когда заметила, что все взгляды обращены на нее, почла за лучшее опуститься обратно.

– Можно ли поверить, что в этой христианской компании нет ни одного милосердного человека? Я имею в виду, никого, связанного с благотворительностью? Хорошо, тогда есть ли здесь тот, кого можно пожалеть?

При этих словах одна женщина, сидевшая с несчастным видом в опрятном, но поношенном траурном платье, зарылась лицом в небольшой сверток и тихо зарыдала. Как будто не увидев и не услышав ее, травник снова заговорил, на этот раз деловым тоном:

– И здесь нет никого, кто нуждается в помощь, а получив эту помощь, со временем может отдать или сделать больше, чем было получено? Неужели здесь нет таких людей?