Обманутая

Здесь все определенно отличалось от Короа. Воздух казался не таким мягким, а ветер то и дело трепал мои волосы. Я все еще ощущала себя непохожей, и самые простые вещи, например деревья, напоминали мне, что это был не просто еще один турнир. Но люди вокруг меня делали эти различия несущественными, и я заметила, что невольно улыбаюсь.

– В этот раз я впервые интересовалась исходом турнира, – сказала Скарлет, поднимая лицо к солнцу; стало невообразимо приятно, что ветер утих. – Этан был так хорош сегодня!

– А ты заставляла меня верить, что он не так уж талантлив. – Я взяла с тарелки кусочек.

Скарлет весело хлопнула меня по руке, а тетя Джована изобразила обиду.

– Я просто не знала, насколько он стал лучше! – постаралась оправдаться Скарлет.

– А я все еще поверить не могу, что он победил.

Сама я прекрасно осознавала мастерство Этана, но ведь все в толпе видели, как он взял мой платок, и пусть это показалось бы тщеславием, для меня его поступок кое-что значил.

– Насколько я знаю, это его первая победа, – признал дядя Рид. – Полагаю, если Истоффы и Норткотты собираются вернуться в центр придворной жизни, именно она как раз и поможет. Король Квинтен, возможно, и недоволен его победой, но она многое говорит… другим.

– Ты что-то знаешь? – спросила Скарлет.

Дядя Рид протяжно вздохнул:

– Нас не забыли. И в свете последних событий кое-кто говорил, что они готовы действовать и без доказательств, что вполне достаточно просто приказа на арест. Если король теперь активно уничтожает собственную родню, что может защитить кого-либо другого? Они боятся, что даже безупречное поведение и преданность уже не спасут их. Это верно в отношении тебя, это верно в отношении всех нас. Но даже если мы сможем свергнуть Квинтена без доказательств, это породит слишком много вопросов. Если мы не следуем закону, который разъясняет, как именно можно устранить короля, то любого, севшего впоследствии на трон, можно будет с легкостью с него сбросить. Предположим, Скарлет.

– Предположим, не я, – тут же огрызнулась она.

– Если мы не будем следовать закону, то потом и другие тоже не будут следовать ему. Так что в любом случае мы будем доказывать, что вправе занять это место. Должным образом.

Слова дяди Рида напомнили глупые строки, которые мы заучивали в Короа, когда нам преподавали законы, которые мы, граждане, должны были знать. Если мы нарушим один закон, мы нарушим их все.

Наверное, была своя истина в том, что воровство так же плохо, как ложь, а ложь так же плоха, как убийство. Однако мы говорили о свержении Квинтена, а это был бунт. Дядя Рид твердил нам, что есть возможность устранить зло, не порождая зла. И я восхищалась им, если не сказать больше.

– А! Вот и он! – воскликнула матушка, показывая на приближавшуюся к нам фигуру в доспехах.

Все мы принялись заново аплодировать Этану, а он помахал нам рукой с насмешливой надменностью, театрально поднимая голову, поддразнивая нас.

– Поздравляю, сын! – сказал дядя Рид, когда Этан опустился на одно колено рядом с нами.

– Спасибо, сэр. Хороший день для всех Норткоттов.

Он подбросил на ладонях приз – золотое перо, сделанное так, что между его бородками оставались просветы, в которые проникали солнечные лучи. Работа была отличной, настоящее произведение искусства, наверное, лучшее из всего, что я видела в Изолте.

– Даже если бы ты не одержал полную победу на турнире, первого поединка уже было достаточно, чтобы гордиться, – заметила я.

Этан протяжно свистнул.

– Мне и раньше доводилось выступать неплохо, но я никогда еще никого не сбрасывал с коня. Так что это верно, – заявил он, неопределенно вскидывая руки. – Я действительно талантливый. Но отчасти своей сегодняшней удачей я обязан тебе, Холлис.

Я склонила голову:

– Благодарю, но моя благосклонность в настоящее время действительно обладает свойством приносить победу.

– Вот как? Тогда, думаю, это должно принадлежать тебе. – Этан протянул мне свой приз.

– Он прекрасен, но я не могу его взять. Это твоя первая победа. Перо должно быть у тебя.

– Но я не добыл бы его без тебя. Так что…

Он снова протянул мне перо, в его взгляде читалась настойчивость. При том, как хорошо все шло в последнее время, мне меньше всего хотелось спорить с Этаном из-за какого-то пера.

– Ты упрямый идиот, но я принимаю дар, – вздохнула я. – Спасибо.

– Поднимем кубки! – предложил дядя Рид. – Выпьем за нашего победителя и за наш талисман удачи. За Этана и Холлис!

– За Этана и Холлис! – повторили все.

И я быстро подняла свой кубок, желая скрыть то, что отразилось на моем лице.

– Надеюсь, моя удача распространится и на наши планы, – сказала я, меняя тему. – Я передала записку королеве.

Этан мгновенно осушил свой кубок, таращась на меня во все глаза:

– Она ее взяла?

Я кивнула:

– Я осмотрела все вокруг ее сиденья, она, по крайней мере, унесла ее с собой. В Короа мы с ней говорили о необходимости держать все в тайне, так что я чувствую: она поняла смысл переданного ей платка.

– А когда ты просила ее о встрече?