Обмасонивание

«Молодой Генрих был единственным из своей семьи, кто был популярен в свои дни. Верно также, что он был единственным, кто не продемонстрировал ни малейших признаков политической проницательности, полководческого таланта и даже просто ума… Он был великодушен, милосерден, учтив и обходителен, воплощение щедрости и благородства. Он также был глуп, тщеславен, легкомысленен, пустоголов, некомпетентен, недальновиден и безответственен».

Короче — законченный рыцарь.

Генрих-сын увидел с холмов стяги Генриха-отца. И тут же поскакал в атаку. «God and my right!».

Наконец-то «сын короля» покажет «сыну графа»! — Что покажет? «Мать Кузьмы»?

Его рыцари последовали за ним. Толпы горожан и крестьян, взявших в руки оружие впервые в жизни, «во славу Бога и Бекета», кинулись следом.

Атака английской конницы закончилась катастрофой. Молодой Король погиб — упал вместе с конём и был затоптан.

«Нам не избыть унынья и тоски,
Ушла любовь — и радость ей вослед,
И люди стали лживы и мелки,
И каждый день наносит новый вред.
И нет уж Молодого Короля…
Неслыханной отвагой он горел,
Но нет его — и мир осиротел,
Вместилище страданья и печали»

В моей АИ повод у де Борна для написания этих стихов появился несколько раньше, чем в РИ.

«Добрые католики», попав под удар нормандских рыцарей, побежали. Бекет пытался остановить панику. И был зарублен кем-то из бегущих. Избиение «христова воинства» не прекратилось и с наступлением темноты. Уже ночью, объезжавший поле в поисках тел сына и прежнего друга, Короткий Плащ был смертельно ранен стрелой, прилетевшей из темноты.

Убийство стрелой неизвестного автора — не новый эпизод среди смертей королей этого острова.

Стрелок одним удачным выстрелом обрушил целую империю — «Империю Анжу».

* * *

Огромное объединение земель, от Шотландии до Пиренеев, весьма разнородных в юридическом, экономическом, даже — языковом плане, держалось на личности. На Генрихе II. На его браке с Алиеонорой Аквитанской. На приобретениях, совершённых его предками брачным или военным путём.

Если бы его брат Жофруа VI сумел, как он и пытался, поймать Алиеонору, бежавшую из Парижа от своего экс-супруга в мужском платье, то «Империя» бы не сложилась. Если бы Генрих, довольно заботливо относившийся к своим сыновьям, пошёл у них на поводу, выделил каждому долю, как они и начинают требовать в эти годы — «Империя» развалилась.