Обнаженная для зверя

Покачала головой и судорожно сглотнула, чувствуя, как нежные пальцы прошлись по плечу, вызывая ощущения, сходные с маленькими электрическими разрядами – такие возникают, когда снимаешь зимой свитер, – и подцепили тонкую бретельку. Плавно спустили ее с плеча, а потом перешли к другой, и платье соскользнуло к моим ногам, оставив меня практически обнаженной – в очень маленьких и прозрачных трусиках.

Ветер, который в комнате почти не ощущался, усилился, и соски затвердели, став чувствительными до болезненности, а между ногами стало жарко и влажно. Оникс по-прежнему прижимал меня к себе одной рукой, а другой накрыл грудь и тихонько сжал, заставив шумно вздохнуть.

Прошелся пальцами по темному, слегка сжавшемуся ореолу соска, немного потянул и отпустил, накрыв грудь ладонью и продолжая медленно и возбуждающе поглаживать. Я прикрыла глаза и закусила губу, боясь признаться самой себе, насколько мне приятны эти волнующие, чувственные ласки. Как сжимается от движения нежных пальцев все мое влажное естество. В такие секунды страх перед ониксом и ситуацией отступал, оставалось только ощущение беспокойства. Оно было связано с моей абсолютной беспомощностью. Прежде всего перед собой.

Рука скользнула ниже, к животу, а ветер продолжил ласкать реагирующие на малейшее дуновение соски. Я готова была застонать и расслабиться в тесных объятиях. Руку, скользнувшую под кружевной краешек трусиков, я восприняла как должное, мечтая о том, чтобы горячие пальцы раздвинули увлажнившиеся складки и начали ласкать самое сокровенное. Я жаждала тех чувств и эмоций, которые испытала с утра в карете. Мне было стыдно это признавать, но я хотела повторения, а оникс не спешил, заставляя меня ерзать и пытаться сменить позу.

– Если мое платье полетит вниз, – срывающимся голосом заметила я, вспомнив про скомканную тряпку у своих ног, – будет крайне неловко возвращаться домой. Мне – так точно. Обнаженной я привыкла быть только на сцене.

– Не переживай, Эва. Если бы отсюда было так просто упасть, это заведение стало бы местом паломничества самоубийц, – хрипло ответил мужчина, не прекращая сводящих с ума поглаживаний. – Протяни руку вперед. Ну же!

Не понимая, о чем Кирьяр говорит, я послушно выполнила приказ и с удивлением наткнулась на что-то непонятное, невидимое, упругое, словно натянутая плотная ткань или пленка, примерно в метре за подоконником. Осторожно вынесла вперед ногу и поняла, что под ступней такой же странный невидимый материал.

– Это что? – удивилась я.

– Не знаю.

Я почувствовала, как он пожал у меня за спиной плечами и по обнаженным лопаткам скользнул тонкий шелк рубашки.

– Магия. Я не вникаю, но она не дает идиотам сигануть вниз, хотя в то же время позволяет наиболее полно насладиться видом. Выкинь страхи и сомнения из головы и просто смотри, – посоветовал он. – Ты слишком зажата. Меня это не устраивает. Я хочу, чтобы ты не была скованной. Только так можно в полной мере научиться получать и давать удовольствие. Считай это нашим совместным уроком.

Глава 9

Мы еще постояли, обнявшись, какое-то время. Секунды растянулись в вечность, мне казалось, что мир замер. Я привыкала к рукам, блуждающим по моему телу, и наблюдала за медленно угасающим за окном закатом. Оникс пока ничего от меня не требовал, действовал не торопясь, осторожно, и это, с одной стороны, заставляло верить, что все может быть не так плохо, как я себе представляла, а с другой… я была постоянно напряжена и ждала подвоха.

Это напряжение он, похоже, заметил. Отстранился и предложил:

– Давай поедим и поедем домой? Как смотришь на это?

– Вместе поедем? – срывающимся голосом спросила я и наткнулась на жесткий взгляд, от которого захотелось сжаться.

Не знаю, зачем я это спросила. Вообще хотела просто уточнить, чтобы понять, на что настраиваться, но вышло грубо и не совсем тактично. Оникса это задело.

– Эва. – Голос звучал в противовес мягко, с мурлыкающими интонациями, словно и не было ледяного злого взгляда.

Интересно, кто его зверь и увижу ли я его когда-нибудь? Не уверена, что хочу этого.

– Я сделал тебе хоть раз больно? – поинтересовался он.

– Да. – Я снова говорила не то, что нужно. – Когда укусил и сломал этим укусом жизнь. Мне было очень больно и очень страшно. Не думай, что я так быстро забуду. Не смогу.

– Боль была недолгой, – ответил Кирьяр, а на его щеках заиграли желваки. – Ну а касаемо твоей жизни… Поправь меня, если я ошибаюсь, но сейчас у тебя ее гораздо больше, чем было неделю назад.

– Сейчас у меня нет свободы, – упрямо заявила я, хотя прекрасно понимала, что в чем-то Кирьяр прав. Не была уверена по поводу свободы, а вот возможностей и правда стало больше.

– Не тешь себя иллюзиями, – довольно жестко, начиная раздражаться, парировал он. – Тогда у тебя ее тоже не было. Даже в большей степени, чем сейчас. Но ты можешь считать, как тебе угодно. Возможно, тебе просто нравится строить из себя жертву. Не боишься, что я пойду у тебя на поводу?

Я не совсем поняла, что именно он имел в виду, поэтому испуганно промолчала. Щеки горели, а губы слегка дрожали.