Обнаженная смерть

Эту часть своей работы Ева ненавидела больше всего. За одно это можно было проклясть службу в полиции и сменить квалификацию.

— Мне очень жаль. Ваша мать умерла.

Саманта ничего не сказала. Ее глаза, такие же светло-карие, как у матери, затуманились. Ева усадила ее на стул, чтобы она не грохнулась на пол.

— Это ошибка! — пробормотала дочь. — Ведь это ошибка? Мы идем в кино. На девятичасовой сеанс. По вторникам мы всегда ходим в кино… — Она уставилась на Еву с безумной надеждой. — Мама не могла умереть! Ей всего сорок, у нее крепкое здоровье. Она сильная женщина!

— Боюсь, здесь нет ошибки.

— Несчастный случай? — Глаза дочери наполнились слезами. — Она попала в аварию?

— Это не несчастный случай. — Ева собралась с духом: — Ваша мать убита.

— Нет! Это невозможно… — По щекам Саманты покатились слезы, голос стал хриплым, голова беспомощно затряслась. — Ее все любили. Все! Никто ее не обижал. Я хочу ее увидеть. Немедленно!

— Я не могу вам этого позволить.

— Но она моя мать! — Слезы стекали с подбородка, но голос окреп. — У меня есть на это право. Я хочу видеть свою мать!

Ева взяла Саманту за плечи и снова усадила.

— Сейчас вы ее не увидите. Ей это все равно не поможет, вам тоже. Лучше ответьте на мои вопросы — тогда мне легче будет найти того, кто это сделал. Хотите чего-нибудь? Может, кого-нибудь позвать?

— Нет, не надо. — Саманта нашла в сумочке платок. — Мужу и детям я все сообщу сама. И отцу… Боже, как я им расскажу?!

— Где ваш отец, Саманта?

— Он живет… в Вестчестере. Они развелись два года назад. Дом остался у него, потому что мама решила переехать в город. Она хотела стать писательницей. Хотела писать книги…

Ева взяла из-под фильтра стакан с водой и подала Саманте.

— Вы знаете, на что жила ваша мать?

— Да. — Саманта поджала губы, комкая ледяными пальцами мокрый платок. — Ее никто не мог отговорить. Она смеялась и твердила, что настало время встряхнуться, что до сих пор она совсем не знала жизни, а теперь изучит ее и напишет отличные книги. Видите ли, моя мама… — Саманта сделала жадный глоток. — Она очень рано вышла замуж. А несколько лет назад заявила, что хочет перемен. Мы не смогли ее разубедить. Когда она что-то вбивала себе в голову, ее уже никто не мог вразумить!

Она снова зарыдала, закрыв лицо ладонями. Ева забрала у нее почти полный стакан и терпеливо ждала, когда Саманта справится с первой волной горя.

— Как они разводились? — спросила она наконец. — Ваш отец был на нее зол?

— Он был в полном недоумении, очень страдал. Отец хотел, чтобы она вернулась, говорил, что это просто настроение. Он… — Внезапно сообразив, что имеет в виду Ева, она вздрогнула и убрала от лица ладони. — Отец бы ее пальцем не тронул! Никогда, ни за что! Он ее любил. Ее все любили. Ее было невозможно не любить.

— Хорошо. — Ева решила отложить эту тему на потом. — Вы были близки с матерью?

— Очень.

— Она рассказывала вам о своих клиентах?

— Иногда. Меня это, признаться, смущало, но она умела превратить все в повод для смеха. У нее это прекрасно получалось: она называла себя «сексуальной бабушкой» и так заразительно смеялась, что…

— Она не говорила, что кто-нибудь из клиентов вызывает у нее тревогу?

— Нет. Она умела управлять людьми. Это было частью ее обаяния. Мне бы хотелось, чтобы вы не думали о ней дурно. Мама собиралась опубликовать книгу и бросить это занятие.

— Вы когда-нибудь слышали от нее имена Шерон Дебласс или Лола Старр?

— Нет… — Саманта поднесла руки к волосам, чтобы поправить прическу, и вдруг замерла. — Старр? Лола Старр? О ней я слышала в новостях. Ее тоже убили. Господи, господи… — Она уронила голову, и рыжие волосы окончательно рассыпались.

— Полицейский проводит вас до дому, Саманта.

— Я не могу уехать! Не могу ее оставить!

— Придется. Я сама ею займусь. — Ева взяла Саманту за руки. — Даю слово, я о ней позабочусь. Идемте. — Она помогла ей встать и, придерживая за талию, повела к двери. Ева хотела спровадить дочь убитой, прежде чем явятся эксперты и примутся за обработку спальни. — Ваш муж дома?

— Да, дома, с детьми. У нас двое детей: четыре года и шесть месяцев. Тони с ними.

— Хорошо. Скажите ваш адрес.

Бедняжка едва стояла на ногах, но адрес продиктовала. Насколько Ева могла судить, жила она в дорогом квартале Вестчестера.

— Рядовой Бэнкс!

— Я!

— Отвезите миссис Беннетт домой. Я поставлю к двери другого. И оставайтесь с ней и ее семьей сколько понадобится.

— Будет исполнено! — Бэнкс участливо повел Саманту к лифту. — Сюда, миссис Беннетт, сюда, — бормотал он на ходу.

— Вы ее не бросите? — спросила Саманта, обернувшись у дверей лифта.

Ева выдержала ее полный горя взгляд.

— Даю слово.

…Спустя час Ева вошла в помещение полицейского участка с котом под мышкой.

— Что, лейтенант, поймали очередного террориста? — крикнул дежурный сержант, довольный собственным остроумием.

— С тобой не соскучишься, Райли. Шеф на месте?

— Ждет вас. Вам велено немедленно подняться. — Сержант погладил кота. — Еще одно убийство?

— Ну да!