Обнаженные мужчины

Я покрываюсь испариной, когда мы уходим. Остальная часть вечера проходит очень приятно. В ту же ночь между нами возникают недвусмысленные романтические отношения, потому что промедление было бы ханжеством.

Когда я возвращаюсь домой, пытка продолжается.

– Как тебе этот? – скрипит в трубке голос моей матери.

Я вешаю трубку. Звонок. Снимаю трубку, вешаю. Звонок. Снимаю, вешаю. Звонок.

Шарлотта омерзительно безмятежна. Она читает книгу, не обращая ни малейшего внимания на телефон.

Заметьте, я не загадываю белому слону желание, чтобы меня полюбила Лора. Это оттого, что, как мне кажется, она уже любит, и если это так, то мне бы не хотелось думать, что ее любовь ко мне вызвала магия, то есть что она находится под воздействием чар. С другой стороны, если бы я не чувствовал, что она уже любит меня и отчаянно бы этого хотел, я бы, ни минуты не колеблясь, использовал белого слона, даже если он никогда и не срабатывал в прошлом, когда я испытывал его на некоторых людях.

Звонок. Снимаю, вешаю. Звонок.

Я сбегаю на улицу, в ночь, но понимаю, что не могу быть один, куда бы я ни пошел. Любой из тех людей, которые идут по улице, делают покупки в супермаркете или сидят в кинотеатре, может быть нанятым моей матерью.

Я должен сам управлять своей жизнью. Я захожу в магазин, покупаю авокадо, иду в парк и сажусь на скамейку. Я откусываю кусок от авокадо вместе со шкуркой, а потом, погоняв во рту, отделяю шкурку и выплевываю ее. Однажды я видел в метро, как восточная женщина вот так же ела киви.

Я откусываю от авокадо еще три раза, потом кладу надкушенный плод на скамью, вынимаю листок бумаги и ручку и составляю список того, что нужно сделать:

1. Удалить Мину яичники.

2. Вышвырнуть Шарлотту из своей квартиры.

3. Поменять номер телефона (и не включать его в телефонную книгу).

4. Поддерживать чистоту в доме.

5. Чаще видеться с Лорой.

Я пытаюсь придумать, какие еще решения включить в список. И вдруг мне неожиданно приходит на ум шестой пункт списка.

6. Попросить повышения в журнале.

Вернувшись домой, я вынимаю своего слоника из слоновой кости и прошу его: «Если ты волшебный, сделай так, чтобы, когда я попрошу повышения на работе, мою просьбу охотно удовлетворили. Вообще-то они будут так или иначе благодарны, что я наконец попросил».

На следующее утро, когда Шарлотга отправляется на работу, я сменяю дверные замки. Собираю все вещи Шарлотты и выставляю их в коридор за дверью. Потом звоню ветеринару и договариваюсь на завтра. А потом звоню в телефонную компанию, чтобы поменять номер. Его поменяют через три дня. Ну что же, лучше поздно, чем никогда.

Я иду на работу. Попрошу их сегодня же. Как мне действовать? Быть сильным и уверенным? Или милым, очаровательным и смиренным? Просьба о повышении уже сама по себе свидетельствует о силе и уверенности, так что, возможно, мне следует быть при этом милым и очаровательным.

Я стучусь в открытую дверь своего начальника.

– Да? – отзывается он.

– У тебя есть минутка? Мне бы хотелось с тобой побеседовать, – сообщаю я с улыбкой.

– О'кей.

Я сажусь напротив него, вытирая влажные ладони о колени. Входит Энни и начинает переставлять книги на полках. Мне мешает ее присутствие, но начальник не обращает на нее внимания и ждет, чтобы я заговорил. Итак, я начинаю:

– Мне кажется, что я выполнил свой долг. Я долгое время занимался вырезками. Я немного занимался проверкой фактов, но не слишком много. И я подумал: не могу ли я получить повышение? – Я бросаю взгляд на Энни. Она отвечает мне скептическим взглядом; возможно, даже презрительным; или, по крайней мере, снисходительным.

– В самом деле? – спрашивает босс с удивленным видом.

– Да. Почему это тебя удивило?

– Не знаю. И как ты себе представляешь это повышение?

– Наверно, редактор, занимающийся только проверкой фактов. По крайней мере.

Он задумчиво кивает.

– Мне нужно это обсудить с Кэтрин, – говорит он. Кэтрин – наш главный редактор. – Я дам тебе знать о ее решении.

– О'кей, – отвечаю я, снова вытирая ладони о брюки и поднимаясь. – Ну что же, благодарю. Я тебе признателен – Я киваю ему и выхожу из его кабинета.

Я нервно занимаюсь вырезками, приказывая себе не нервничать. Самое худшее, что они могут сказать, – это «нет», верно? А с чего бы им так сказать? Я – милый человек и хорошо справляюсь с вырезками. Возможно, я мягкий и скучный, но, конечно, никто не может отрицать, что я мил. Приготовься к долгому ожиданию, говорю я себе. Не думай, что тебе дадут ответ сегодня. Вероятно, еще и не завтра. Быть может, они дадут ответ через неделю. Возможно, даже забудут. Мне придется им напомнить, если они ничего не скажут через неделю.

Время пролетает быстрее, чем обычно. Примерно через два часа ко мне подходит Энни и говорит:

– Он зовет тебя в свой кабинет.

– О, хорошо, – отвечаю я, оцепенев.

Она следует за мной в кабинет и снова начинает переставлять книги на полках.

Я сажусь напротив босса.

– Я только что говорил с Кэтрин, – сообщает он, – и, взвесив все, мы оба пришли к заключению, что в твоих услугах больше не нуждаются.

– Что ты хочешь сказать?