Обняться, чтобы уцелеть

Единственное, что сначала смущало Голубева в новом, но быстро ставшем привычным и родным доме, — это старинное зеркало, сыгравшее с ним шутку при осмотре квартиры. Первое время он даже подумывал избавиться от этого антикварного предмета, тем более что комнату, где оно висело, планировалось сделать спальней. Начинать или завершать день воспоминаниями о странной галлюцинации не было никакого желания. Но, к счастью, видения больше не повторялись, а к зеркалу Леонид быстро привык и даже, можно сказать, полюбил его. Во всяком случае, ему нравилось в него смотреться. Известно, что идеальных отражающих поверхностей не бывает — в каждом кроется хоть один, хоть малейший дефект, который, однако, на поверку может обернуться как недостатком, так и достоинством. Скажем, если зеркало искривлено вширь или по диагонали, то отражающиеся в нем предметы приобретают смешные и нелепые очертания. Но ведь оно может также изменять отражение, вытягивая его по вертикали — не слишком, а чуть-чуть, еле заметно, — и тогда люди, глядясь в него, видят себя выше и стройнее, чем они есть на самом деле. Очевидно, какой-то подобный изъян таился и в недрах старинного посеребренного стекла, украшавшего голубевскую новую спальню. Во всяком случае, собственное отражение в нем казалось Леониду как-то лучше и симпатичнее, чем во всех других зеркалах. Пожалуй, даже и моложе, но, конечно же, не на двадцать пять лет, как померещилось тогда.

Словом, с квартирой все получилось отлично. А вот с прелестным риелтором возникли небольшие проблемы. Как только все документы были оформлены, Голубев сразу же пригласил Олесю отметить это событие в одном из своих любимых ресторанов за Окружной дорогой — Russian style. Девушка охотно приняла приглашение и весь вечер была совершенно очаровательна. Леонид улыбался, шутил, слушал ее милый голос и смех, а про себя просчитывал возможные варианты будущего по оптимистическому, пессимистическому и реалистическому сценарию. Но вышло совсем не так. После чудесного ужина он, как галантный кавалер, доставил свою даму до самого подъезда — Олеся жила в одном из «сталинских» домов на проспекте Мира. У парадного, зажатого между ярко освещенных зеркальных витрин модных магазинов, прозвучал традиционный вопрос о приглашении на кофе. В ответ девушка огорошила его заявлением:

— Леонид Николаевич, хочу вас предупредить. Конечно, я могу пригласить вас подняться, но при этом вы действительно получите только кофе. Я не из тех, кого привлекают встречи «на разочек». У меня есть друг, который меня вполне устраивает, и менять постоянные отношения я буду только на другие постоянные отношения, которые устроят меня еще больше.

В первый момент Голубев чуть руками не развел от изумления. Даже покосился на свое отражение в витрине, словно хотел призвать его в союзники. Ну разве можно в столь юном возрасте быть такой расчетливой и прагматичной, если не сказать — циничной! Позже, поразмыслив, он пришел к выводу, что Олеся, пожалуй, права. В наше время молодая красивая женщина иначе не проживет, а если и проживет, то уж, во всяком случае, многого не добьется.

И все-таки душу тут же принялся подтачивать изнутри противный червячок сомнения. «Это она так с тобой говорит, потому что ты для нее богатый старик. Был бы перед ней молодой и смазливый парень, пусть не на новом Rolls Roys'e, а на разбитой Audi и с зарплатой две паршивых штуки в месяц, она запела бы совсем по-другому… Сама бы на шею повесилась! А ты в свои пятьдесят семь ни на что другое не годишься, кроме как выкачивать из тебя деньги и подарки, а за спиной хихикать с молодым любовником над твоими неудачами в постели…»

Леониду ничего не оставалось, как галантно поцеловать девушке ручку, еще раз поблагодарить за прекрасный вечер, усесться в свой автомобиль и в сопровождении охраны умчаться подальше от этого подъезда и зеркальных витрин. Надо сказать, что с женщинами он привык быть честным, а постоянная подруга, тоже довольно молодая, у него уже имелась. С Инной, известной фотомоделью, регулярно появлявшейся на страницах глянцевых журналов, он познакомился четыре года назад во время очередного визита в Москву на какой-то светской тусовке. Тогда ему и в голову не могло прийти, что эта случайная встреча что-то повлечет за собой, но Инна, видимо, решила иначе. Почти каждый раз, когда Леонид оказывался в столице на его пути так или иначе оказывалась зеленоглазая шатенка с крупным чувственным ртом. Однажды они очутились рядом за столом на торжественном обеде в честь юбилея бизнес-партнера Голубева. Леонид что-то рассказывал ей, жестикулируя, и девушка вдруг завладела его ладонью.

— Какая у вас интересная рука! — сказала она, рассматривая линии.

— Вы умеете гадать? — улыбнулся Голубев. В хиромантию, гороскопы, спиритизм и прочую мистическую чушь он никогда не верил.

— Да, я даже специально этому училась… У вас очень странная фигура на ладони, я такой никогда ни у кого не встречала — круги на бугре луны.