Обнимая пустоту

– Меня зовут Прекрасной Еленой, – ответила девушка, – люди сейчас снаружи, их огромное войско, и они пришли убить тебя.

Дракон разразился смехом, своды пещеры затрясло от мощного баса Дракона.

– Люди? Люди слишком слабы, чтобы выступить против меня. Ни одна стрела и ни одно копье не пронзит моей кожи. Мое пламя сожжет всех людей.

– Люди всей Земли объединились, у них есть шанс, и они в это верят.

– А ты веришь?

Елена чувствовала эту великую ауру и осознавала всю мощь Дракона.

– Я не хочу, чтобы пролилась чья-то кровь, их или твоя. Забери мою жизнь, но не причиняй людям зла.

Дракон долго смотрел на Елену. По ее щеке стекала слеза. Дракон был тронут добротой, смелостью и необычайной красотой Прекрасной Елены.

– Я принимаю твое предложение.

Елена зажмурилась и приготовилась умереть.

– Ты теперь моя, а я теперь твой, – прогремел Дракон.

Елена открыла глаза, и перед ней стоял Юноша. Дракона нигде не было.

– Что случилось, где Дракон?

– Я и есть Дракон.

Нападения на деревни больше не повторялись. Но Прекрасная Елена из пещеры так и не вышла».

Пеппер закрыла книгу и сделала глоток из кружки.

– Красивая история, – только и смог ответить Генри, – и что случилось с Еленой, неизвестно?

– Это же сказка.

– Да, это лишь сказка.

Они молча смотрели друг на друга какое-то время. Молчание не было сковывающим или напряженным, наоборот, оно подчеркивало установившуюся связь между ними двумя. Это был тот случай, когда пауза становится продолжением разговора, когда она соединяет души невидимой нитью.

– Кто бы ее ни придумал, он делал это специально для тебя.

– С чего ты это решил?

– Ты сама сказала, что любишь драконов, а еще то, что этот человек дорог тебе.

– Как я уже сказала, мы вместе выросли. В приюте. Но сейчас мы уже не так близки, – Пеппер опустила глаза.

– Что произошло? – продолжил Генри после незначительной паузы.

– Знаешь, как это бывает, мы росли как брат и сестра. По крайней мере, я всегда так считала. Но постепенно, я даже не могу вспомнить, в какой момент, наша связь, которая бывает у брата и сестры, начала перерастать во что-то большее. Но только для него. Для меня он всегда оставался братом. Я не хочу, чтобы он страдал. Сейчас мы отдалились. Я переживаю за него и хочу вернуть нашу дружбу, чистую и всеобъемлющую… Но он этого не хочет.

Генри не мог подобрать ни слова, чтобы хоть как-то успокоить Пеппер.

– Как его зовут? – спросил он.

– Его зовут Уилл.

– Ты никогда не рассказывала про приют.

– А что тут рассказывать? Завтрак, обед и ужин, а в перерывах бесконечное ожидание, что кто-то придет забрать тебя. Что ты окажешься кому-нибудь нужен. Хоть кем-то любим. Будешь выполнять всю работу по дому, чтобы на тебя смотрели с благодарностью. Семейные ужины и прогулки. А может быть тебе подарят собаку. Хотя ты будешь счастлив и от обычного взъерошивания волос на голове… По мере взросления, ты осознаешь, что этого не будет, и никто не придет. Тогда коротаешь дни по-другому. Для меня спасением стали книги. Особенно сказки. В них мир добрее. Тогда он и подарил мне эту, – Пеппер снова прижала книгу к груди.

Генри подвинулся ближе и обнял ее. Затем взглянул сверху вниз и поцеловал в лоб. Пеппер улыбнулась.

– А знаешь, как мы познакомились?

Генри с ожиданием взглянул ей в глаза.

– Как?

– Я пришла в столовую на обед. Расположилась, как обычно, за первым столиком. Детей было много, поэтому в столовой царила суета. Я слышала о Уилле раньше, но лично мы не были знакомы. Говорили, что он умный, но высокомерный. Никто не хотел с ним дружить. Он всегда сидел за самым крайним столом абсолютно один. В этот день давали тыквенный суп-пюре и какой-то салат с куриной котлетой. Выглядело не очень аппетитно, поэтому я практически не притронулась к еде. Внезапно я услышала шум около выхода, как раз там, где сидел Уилл. Но из-за спин детей я ничего не видела. Они толпились вокруг его стола, заслоняя весь обзор. Тогда я встала и начала пробираться вглубь, пока не достигла места действия. Я увидела ужасную картину: несколько мальчиков избивают лежащего на земле Уилла. И я закричала, чтобы они остановились. Там была целая толпа других детей, но все только глазели, и никто не думал их останавливать. Какими жестокими порой бывают дети. Когда они разошлись, я помогла ему встать. У него шла кровь, и я отдала свой любимый платок. Белоснежный. Он остался мне от мамы. С тех пор мы всегда были вместе. Заботились друг о друге. Он хранит этот платок как напоминание о том дне, – закончила она.

– Пеппер, – тихо прошептал Генри.

– Да?

– Я люблю тебя.

– Я тоже тебя люблю.

Их лбы соединились, и они улыбнулись.

– Ну, моя очередь, хочешь, я расскажу кое-что о себе? – начал Генри после длительного молчания.

– Хочу, – ответила Пеппер.