Обойтись без Бога. Лев Толстой с точки зрения российского права

Европейские СМИ, которые начинают играть всё бóльшую роль в организации международной поддержки российского революционного движения, обращают особое внимание на деспотизм царского режима. Так, созданная когда-то парижскими коммунарами газета «Le Cri du Peuple», которая, как и большинство либеральных французских изданий (её корреспонденты в своих статьях русских иначе как «кровавыми варварами» не называют), подробно описывает казнь «отважных борцов за свободу и равенство народа», не забывая обратить внимание своих читателей на физические страдания цареубийц Александра Ульянова и Петра Шевырёва, которые были вынуждены наблюдать смертельную агонию своих товарищей, казнённых первыми, – эшафот был рассчитан только на троих приговорённых. Ещё одна французская газета – на сей раз консервативная «Revue des Deux Mondes» – в своём обзоре за 1878 год отнесла к главным фигурам, потрясшим европейское общественное мнение, российского почётного канцлера князя А.М. Горчакова, что вполне объяснимо, и… террористку-народницу В.И. Засулич. Интервью петербургского корреспондента лондонской «TIME» с Верой Засулич выходит на первой полосе газеты.

Так что нам придётся на время забыть о том, как в столице свободной Французской Республики того времени казнят с помощью «гуманной», во всех смыслах этого слова, гильотины[39].

В определённый момент ожесточение всех противоборствующих сторон становится критичным, смертные приговоры будут массово выноситься военно-окружными судами, в том числе и женщинам, и несовершеннолетним преступникам:

– малолетний член националистической организации дашнаков Агасеньянц вместе с группой подельников был приговорён к смертной казни за убийство бакинского губернатора князя М.А. Накашидзе, который был обвинён революционерами в «Бакинской резне» – организованном властями вооружённом конфликте армянского населения и закавказских тюрков-шиитов, проживавших в Баку;

– 17-летний рабочий Тевзадзе за убийство известного тифлисского кондитера А.И. Алиханова был казнён через повешенье[40].

Кроме дочери бывшего губернатора Петербурга Л.Н. Перовского – Софьи – приговорены к повешению Геся Гельфман, которая получила отсрочку исполнения смертной казни из-за беременности (по закону беременных казнить нельзя: ещё не рождённый ребёнок, как известно, ни в чём не виноват), позднее она умерла в крепости от гнойного заражения брюшной полости, и Зинаида Коноплянникова, которая перед казнью будет декламировать стихи А.С. Пушкина с эшафота:

Товарищ, верь: взойдёт она,
Звезда пленительного счастья…

В мае 1908 года в газете «Русь» было опубликовано следующее сообщение: «Херсон. 8 мая. Сегодня на стрельбищном поле казнены через повешение двадцать крестьян, осуждённых военно-окружным судом за разбойное нападение на усадьбу землевладельца Лубенко в Елисаветградском уезде».

Находясь под впечатлением только что полученного чудовищного известия, Лев Николаевич Толстой решил продиктовать текст в фонограф:

«Нет, это невозможно! Нельзя так жить! Нельзя так жить! Нельзя и нельзя. Каждый день столько смертных приговоров, столько казней. Нынче пять, завтра семь, нынче двадцать мужиков повешено, двадцать смертей… А в Думе продолжаются разговоры о Финляндии, о приезде королей, и всем кажется, что это так и должно быть…», а 12 мая потрясённый писатель оставляет новую дневниковую запись: «Вчера мне было особенно мучительно тяжело от известия о 20 повешенных крестьянах. Я начал диктовать в фонограф, но не смог продолжать». Вскоре по этому мрачному поводу появится его статья «Не могу молчать», в которой Лев Николаевич саркастически заметит: «О казнях, повешениях, убийствах, бомбах пишут и говорят теперь, как прежде говорили о погоде. Дети играют в повешение. Почти дети, гимназисты идут с готовностью убить на экспроприации, как раньше шли на охоту. Перебить крупных землевладельцев для того, чтобы завладеть их землями, представляется теперь многим людям самым верным разрешением земельного вопроса».