Обойтись без Бога. Лев Толстой с точки зрения российского права

Такой вывод был сделан высшей судебной инстанцией на основании ст. 103 т. Х ч. 1 Свода законов по делу Натальи Марковой: «супруги обязаны жить вместе, и доколе самый брак, по предусмотренным по закону причинам, подлежащею властью не расторгнут, жена следует за каждым состоянием своего мужа; что хотя, по силе 106 ст. Х т. 1 ч., на муже и лежит обязанность доставлять жене своей содержание по состоянию и возможности, но несоблюдение этого правила не уничтожает, однако, обязанности совместного сожительства супругов, а оставляет лишь за женой права обратиться по сему предмету с особым требованием и что таким образом заключение судебной палаты, как основанное на точном смысле 103 и 106 ст. Х т. 1 ч., оказывается совершенно правильным, ввиду того, что брак, по духу нашего законодательства, есть одно из таинств, которое, как нерасторгаемое, связывает супругов на всю жизнь, и если законом в известных случаях и допускается расторжение брака, то оно может последовать не иначе, как по формальному духовному суду, который начинается по просьбе одного из супругов (1868, № 526)» (Систематический свод решений кассационных департаментов Сената 1866–1873 гг. Т. 1. Издание второе. СПб., 1874).

Следуя таким непреодолимым обстоятельствам, по воле Льва Толстого, Анна Аркадьевна Каренина – глубоко провинциальная, совсем не красавица, скорее дама привлекательная, потомственная аристократка, – поддавшись запретному чувству, ухитряется сломать жизнь не только мужу и любовнику, но и практически всем своим близким, включая собственных детей.

Оскорблённый Каренин всё-таки решает обратиться за юридической помощью к некому «знаменитому петербургскому адвокату», тем более что необходимые документальные доказательства неверности супруги – её письма к любовнику – находятся у него. Надо сказать, что Л.Н. Толстой (впрочем, как и Ф.М. Достоевский) не видел в присяжной адвокатуре ничего положительного. Более того, оба русских гения постоянно обращали внимание на исключительную безнравственность представителей этой профессии[55], и в эпитетах по этому поводу не стеснялись.

«Алексей Александрович сочувствовал гласному суду в принципе, но некоторым подробностям его применения у нас он не вполне сочувствовал, по известным ему высшим служебным отношениям (…) В новых судебных учреждениях он не одобрял тех условий, в которые была поставлена адвокатура» (Толстой Л.Н. Анна Каренина. С. 437).

При этом общество недоумевает по поводу поведения чиновника, который рефлексирует по поводу судьбы своей жены больше, чем собственной карьеры. Да и к чему всё это? Она изменила – так и вы изменяйте…

Судя по всему, «знаменитый петербургский адвокат» обстоятельно объяснил высокопоставленному чиновнику, как можно решить это дело «наилучшим, наиприличнейшим, удобнейшим для себя и потому справедливейшим образом отряхнуться от той грязи, которую она (жена Анна) забрызгала его в своём падении, и продолжать идти по своему пути деятельной, честной и полезной жизни» (Толстой Л.Н. ПСС. Анна Каренина. М. – Л., 1934. Т. 18. С. 294–295).

Перебирая возможные причины для законного расторжения брака, защитник приходит к выводу, что в этом случае: «Приходят к следующим: прелюбодеяние одного из супругов и уличение преступной стороны по взаимному соглашению и, помимо, такого соглашения, уличение невольное. Должен сказать, что последний случай редко встречается в практике (…) Самое обычное и простое, разумное, я считаю, есть прелюбодеяние по взаимному соглашению» (там же – С. 440).