Обойтись без Бога. Лев Толстой с точки зрения российского права

Уголовный департамент Правительствующего Сената посчитал постановленный приговор справедливым и оставил его в силе, однако этим делом заинтересовался сенатор А.Ф. Кони, уволенный к тому времени с должности обер-прокурора уголовно-кассационного департамента Сената, но сохранивший своё влияние в качестве участника сенатских комиссий по уголовно-правовым вопросам. Анатолий Фёдорович усмотрел в обвинительном приговоре недостаточную оценку судом тех нравственных обстоятельств, которые толкнули Екатерину Павловну Гимер на преступление. «Это был яркий случай противоречия между правдой житейской, человеческой – правдой формальной и отвлечённой, и в то время, когда последняя с бесстрастной правильностью совершала своё дело, первая громко, как мне казалось и слышалось, взывала к участию и милосердию. Res sacra miser! (несчастный – священен!)» – будет вспоминать об этой истории почётный академик в своих известных записках «По поводу драматических произведений Толстого».

Копия кассационной жалобы В.Д. Спасовича на решение Санкт-Петербургской Судебной Палаты, направленная в Правительствующий Сенат

Об истории с «живым трупом» Льву Николаевичу Толстому рассказывал профессор Московского университета Николай Васильевич Давыдов – бывший председатель Московского окружного суда.

Лев Николаевич, в свою очередь, поделится впечатлениями о судебном процессе Гимеров со своим биографом Петром Алексеевичем Сергиенко, как «о готовом, чисто мопассановском рассказе»: «Для какого-нибудь молодого писателя это настоящая находка» (Сергиенко П. Как живёт и работает гр. Л.Н. Толстой. Изд. 2-е. М., 1903. С. 77–78).

При этом сам Н.В. Давыдов, по мнению А.Ф. Кони, допускал в своём изложении некоторые неточности: «В последние годы экспериментальная психология, устанавливая опытные приёмы для оценки объективной правдивости свидетельских показаний, приходит к выводу, что человеческая память, по прошествии некоторого времени от события, в большинстве случаев утрачивает конкретную точность и стремится восполнить образующиеся в ней пробелы представлениями, которые будучи совершенно далеки от истины. В этих случаях человеческая мысль незаметно для самой себя переходит от шаткого “так могло бы быть” к определённому “так должно быть” и к положительному “так было”».

Историки российского гражданского права утверждают, что в числе основных причин существования проблем в правовом регулировании семейных отношений, которая и приводила к делам, подобным истории с Гимер, была неопределённость в вопросе о подведомственности дел о супружеских неурядицах (напр. Полянский П.Л. Герои Льва Толстого и правовые средства разрешения супружеских неурядиц в XIX веке в России. Вестник МГОУ. Серия: Юриспруденция. 2019. № 3).

Более того, сама процедура получения долгожданной свободы от семейных уз была ещё и достаточно дорогим удовольствием. С учётом затраченного времени и необходимости в вызове большого количества свидетелей средние затраты участников на процесс составляли 3–5 тысяч рублей (учитель в гимназии получал 1000 рублей в год, в училище – 1200 рублей).

Н.П. Карабчевский, выступавший на уже упоминавшемся процессе братьев Скитских, называет значительно бóльшие суммы расходов: 12 000–15 000 рублей. Так что такие судебные процедуры, судя по всему, были по силам только людям обеспеченным и со связями. Как и сегодня, журналисты бульварных газет с удовольствием комментируют многочисленные скандалы, связанные с разводами известных личностей и их повторными женитьбами на разведённых дамах.