Оборона Порт-Артура. Русско-японская война 1904–1905

На совещании с особым мнением выступил командир броненосца «Ретвизан» капитан 1 ранга Щенснович, предложивший вывести все имевшиеся корабли в море для действий на коммуникациях противника. Это его предложение не встретило поддержки. [87]

Против использования сил флота исключительно для обороны крепости в данной обстановке решительно выступил Эссен, последователь Макарова. Он заявил: «Флот непременно должен выйти в море, как только суда будут исправлены. Мы сделали все, что могли для сухопутной обороны Артура, свезя судовую артиллерию на береговые форты, дав личный состав для них и поставив минные заграждения... Флот, находясь в море, принесет для защиты Артура несравненно больше пользы, так как не даст неприятелю возможности выбросить на берег большую армию, которая в конце концов раздавит Артур, у защитников которого после некоторого времени иссякнут боевые запасы... Выход в море должен быть обусловлен так, чтобы для неприятеля он был неожиданным... Конечно, целью нашего плавания должно быть соединение во Владивостоке с крейсерским отрядом»{75}.

Взгляды капитана 2 ранга Эссена разделяли многие офицеры на кораблях. В этом отношении весьма характерно обращение лейтенанта В. Семенова к контр-адмиралу Витгефту. Семенов писал, что оставлять в Артуре эскадру, полуразоруженную, расходующую личный состав и боевые припасы для защиты крепости, — невозможно. Он считал, что нужно отдать на защиту Артура все пушки, какие просят, а броненосцы приготовить к походу и итти во Владивосток. Лейтенант убеждал адмирала, что бояться выхода не следует, что японский флот находится в боевой обстановке пять месяцев и износился, что после прибытия во Владивосток можно будет починить корабли, пополнить недостающее вооружение и вместе с владивостокскими крейсерами ударить по противнику, уничтожить его и, завладев морем, освободить Порт-Артур.

Нельзя обойти молчанием и докладную записку флаг-офицера штаба Витгефта — лейтенанта Азарьева, поданную им командующему 1 июня 1904 года. Азарьев писал, что оборону Порт-Артура надо рассматривать с точки зрения, исходящей не из местных интересов, а из государственных: «...если считать, что в Артуре флот принес и принесет большую пользу, — говорилось в записке, — то, быть может, еще большая задача ожидает его впереди, и государство, наконец, потребует от него сохранения своей родной земли, территории, действительно неразрывно связанной с Россией».

В выводах Азарьев писал, что нужно быть в любую минуту готовым для выхода в море, чтобы уйти во Владивосток, в противном случае можно вместе с Порт-Артуром потерять флот, а потом и Владивосток.

Но Витгефт не прислушивался к мнению своих подчиненных. Два месяца спустя понадобилось личное приказание царя, чтобы командующий с флотом вышел в море для прорыва во Владивосток.

В конце мая, когда обозначилась явная угроза Порт-Артуру, было закончено начавшееся еще в апреле формирование морского [88] десанта, численность которого достигала свыше четырех тысяч человек. На случай прорыва противника к крепости морскому десанту были отведены позиции на так называемой «центральной ограде»; инженерное оборудование этих позиций и установка противоштурмовой артиллерии были возложены на специальные морские команды.

После Кинчжоуского боя японцы не преследовали отходящие на Порт-Артур русские полки. Оку, совершенно не знавший положения в Порт-Артуре, опасался за свой тыл со стороны Маньчжурии и ожидал контратаки со стороны Порт-Артура. Его разведка работала из рук вон плохо. Стессель же в это время посылал Фоку одну телеграмму за другой, предлагая ему не задерживаться и немедленно отступать к крепости.

Против этого решительно протестовал генерал Кондратенко. Он понимал, что героизм солдат, благоприятная для обороны местность, наличие скорострельного оружия и поддержка силами флота флангов позволят задержать японцев на дальних подступах к крепости длительное время. Об этом говорил и опыт Кинчжоу, где японцы, имея многократное превосходство над русскими, понесли все же тяжелые потери. Но Кондратенко не подозревал, что вокруг него действуют замаскированные предатели. Несмотря на это, он все же настоял, чтобы 4-я дивизия не отходила сразу к Волчьим горам, как этого хотели Стессель и Фок, а заняла для обороны так называемые передовые позиции. На эти позиции Кондратенко вывел и части своей 7-й дивизии.

В этой обстановке главная ставка в Токио решила перебросить три дивизии Оку на север, откуда шли тревожные вести о подготовке русскими специального корпуса для выручки Порт-Артура. Для действий же против крепости была создана 3-я армия, ядром которой являлась 1-я дивизия из армии Оку. В начале июня в Дальний прибыли командующий новой армии генерал-лейтенант Ноги, его штаб и первые эшелоны 11-й дивизии. В это же время шло усиленное траление мин в Талиенванском заливе и приспособление порта Дальнего к приему из Японии новых контингентов войск, снаряжения, боеприпасов и т. п.