Оборона Порт-Артура. Русско-японская война 1904–1905

Нанося главный удар по наиболее укрепленному Восточному фронту, Ноги с оперативной точки зрения действовал неграмотно. Он считал, что удар по Западному фронту, где прежде чем проникнуть в главную полосу обороны, нужно было еще вести [136] бой за передовые позиции, задержит его во времени и не позволит овладеть крепостью немедленно, как этого требовали из Токио.

В 4 1/2 часа 19 августа раздался первый выстрел, и сразу же вступила в бой вся осадная артиллерия. В ответ открыли огонь форты, укрепления крепости и корабли эскадры.

Дислокация русских войск перед первым штурмом была следующая. Восточный фронт от бухты Тахэ и батареи № 22 до форта № II и укрепления № 3 включительно обороняли роты 15, 16 и 25-го стрелковых полков — всего 16 рот, одна охотничья команда и три роты Квантунского флотского экипажа под общим командованием командира 25-го полка подполковника Некрашевич-Поклад. В частном резерве была одна рота.

Северный фронт от Скалистого и Водопроводного редутов до укрепления № 4 и до форта № V включительно обороняли роты также 15, 16 и, кроме того, 26-го стрелкового полков — всего 25 рот и три охотничьи команды, две роты пограничников, рота железнодорожного батальона и 22 орудия 4-й артиллерийской бригады под общим командованием командира 26-го стрелкового полка полковника Семенова.

Обоими фронтами командовал генерал-майор Горбатовский, который имел в резерве восемь рот.

Западный фронт оборонялся 14 ротами 13-го и 27-го стрелковых полков под общим командованием полковника Петруша. В районе Ляотешана и Голубиной бухты находились шесть рот и две охотничьи команды с двумя батареями. Угловые горы оборонялись отрядом из 20 рот и четырех охотничьих команд с тремя батареями под общей командой командира 5-го стрелкового полка полковника Третьякова. Отряду были приданы четыре роты Квантунского флотского экипажа.

В общем резерве крепости состояло до 16 рот 13-го и 14-го стрелковых полков и две артиллерийские батареи.

Бои на западном участке начались ожесточенной бомбардировкой Угловой горы, которая продолжалась около часу. После этого полк неприятельской пехоты пошел на приступ. Гору обороняли шесть рот 5-го стрелкового полка с артиллерийской поддержкой. Японская пехота с большими потерями добралась до проволочных заграждений и там залегла, не имея возможности двинуться ни вперед, ни назад. На помощь подошли резервы. Командующий этим участком генерал Тамоясу не жалел людей и вводил в бой все новые и новые подразделения. Русские роты заметно редели. Комендант Угловой подполковник Лисаевский был ранен в начале боя. Когда положение стало угрожающим, он вышел из блиндажа в окопы и здесь был снова дважды ранен.

Солдаты упорно сражались, поддерживаемые морскими батареями с Большого Орлиного гнезда, редута № 1, укрепления № 2 и со «Спины Дракона». От батальона японцев, атаковавшего центр Угловой, осталось несколько десятков солдат. Большие [137] потери понес противник и на флангах горы. Однако неприятель подтягивал к месту боя резервы и, поддерживаемый артиллерией, не прекращал атак.

В 9 часов утра на Угловую прибыл генерал Кондратенко и принял на себя руководство обороной. Бой не ослабевал: атаки противника были тщетны — русские не отступали ни на шаг.

Не менее жаркие бои в этот день происходили и на Северном фронте обороны и особенно у Водопроводного и Кумирненского редутов. Водопроводный обороняла рота с двумя пулеметами, а Кумирненский — рота с двумя пушками и пулеметом. Окопы справа и слева от редутов занимали отдельные взводы. С утра японцы взяли оба редута под жесточайший артиллерийский обстрел и только в три часа дня пошли в атаку, предполагая, что все защитники уничтожены. Но несмотря на то, что на Водопроводном редуте бойницы, блиндажи и прикрытия были совершенно разрушены, оставшиеся в живых солдаты встретили неприятеля огнем. Густые цепи японцев, появившиеся внезапно [138] из оврагов, полегли у гласиса наружного рва редута. Многие из них были убиты.

На редут снова обрушился огонь артиллерии. Скоро к противнику подошли резервы, и к вечеру во рву скопилось до батальона неприятельской пехоты. Японцы бросали на редут ручные гранаты и непрерывно пытались подняться на бруствер, но каждый раз отбрасывались штыковыми контрударами. Водопроводный оставался неприступен.