Оборотная сторона НЭПа

«Тезисы ЦК по организационным и национальным вопросам, — оговорил Сталин лишь то, что предстояло сделать только ему, — придётся опубликовать, по всем данным, перед самым съездом партии, ибо, по мнению врачей, свидания с т. Лениным пока ещё невозможны, между тем как без просмотра т. Лениным тезисы эти не могут быть опубликованы, причём не исключено, что т. Ленин, может быть, не одобрит некоторые важные пункты тезисов, ввиду чего, возможно, придётся созвать экстренный пленум для окончательного принятия тезисов».

Столь явной подстраховкой, порождённой небезосновательными опасениями за будущее своего последнего из трёх предложений о создании второй палаты ЦИКа СССР, Сталин не ограничился. Чтобы «заполучить необходимое время для того, чтобы переговорить с т. Лениным о тезисах и проделать подготовительную работу к съезду с опубликованием тезисов по крайней мере за две недели до открытия съезда», предложил перенести его созыв с 30 марта на 15 аперля^{69}.

Члены ПБ возражать не стали. Полумесячная отсрочка вполне устраивала и их лично. Позволяла успеть подготовить собственные доклады да увериться — Ленин не отклонит по какой-либо причине отдельные положения или целиком прочитанные материалы, не только Сталина, но и, вполне возможно, Зиновьева, Троцкого Каменева, Рыкова. Ведь их доклады исходили из основы основ — из экономической ситуации, отнюдь не улучшившейся с начала года. Такая неуверенность отчётливо проявилась в первом же предсъездовском материале, опубликованном «Правдой» 2 марта — статье Зиновьева «Наши задачи».

Председателю исполкома Коминтерна впервые предстояло заменить Ленина, выступая с отчётом ЦК, хотя на этот раз и ополовиненом — разделённом со Сталиным, призванным сообщить делегатам о проделанной организационной работе. Тем не менее Зиновьеву так и не удалось чётко сформулировать стоящие перед партией задачи. Начав с проблем экономики, которым и должен был помочь НЭП, уклончиво заметил: «За год этот вопрос не решается. Он решается лет за десять». Тут же поспешил уточнить: «Но направление, в котором намечено его разрешение, определяется как раз теперь».

Столь расплывчатую характеристику экономической ситуации Зиновьев справедливо посчитал недостаточной, почему и продолжил: «НЭП не ухудшил, а улучшил материальное положение рабочих. Заработная плата значительно поднялась. Нет ни одной отрасли промышленности, в которой рабочий не живёт теперь много лучше, чем это было год назад».

Действительно, с таким утверждением спорить не приходилось. Да, год назад, когда промышленность еле теплилась, рабочие жили просто плохо. Зиновьев сознательно прибег именно к такому сравнению, так как отлично знал — до мировой войны, до революции материальное положение пролетариата было неизмеримо лучше. Чтобы понять это, следовало лишь внимательно читать ту же «Правду». А она уже на следующий день, 3 марта, по сути, опровергла дежурный оптимизм члена ПБ.

— Безработица на Украине усиливается, охватив ещё 96 тысяч человек, причём пособия получают только 15%, да на общественные работы направлено 13 тысяч человек.

— Из-за убыточности закрыт крупнейший на Украине Макеевский металлургический комбинат; из двух тысяч его рабочих половина направлена на шахты треста Югосталь, остальные просто получили расчёт.

— У текстильщиков, самой благополучной отрасли экономики, в Иваново-Вознесенске, зарплата составляет 75% от довоенной.

— На Урале из-за убыточности закрыты два химзавода.

А через шесть дней, 9 марта, «Правда» опубликовала данные Наркомата труда РСФСР: численность безработных в республике достигла полумиллиона, причём четвёртая их часть пришлась на крупнейшие промышленные центры страны — на Москву и Петроград.

Все такого рода данные Зиновьев попросту проигнорировал. Утверждал в статье: «Страна выздоравливает. Хозяйство медленно, но верно начинает восстанавливаться». Наиболее же опасные недостатки увидел не в положении промышленности. В существовании «сменовеховцев» и таинственно появившемся в середине февраля «Манифесте» анонимной «Рабочей группы РКП(б)»,

«Сменовеховство» было далеко не новым явлением. Возникло ещё в июле 1921 года в Праге. С выпуском сборника статей Ю.В. Ключникова, Н.В. Устрялова, С.С. Лукьянова, А.В. Бобрищева-Пушкина, С.С. Чахотина и Ю.Н. Потехина, названного «Смена вех». Один из авторов, Устрялов, так сформулировал общую позицию мало кому известных интеллигентов:

«Методами коммунистического хозяйства в атмосфере капиталистического мира сильной Россию не сделаешь. И вот пролетарская власть, сознав, наконец, бессилие насильственного коммунизма, остерегаясь органического взрыва своей экономической системы изнутри, идёт на уступки, вступает в компромисс с жизнью. Сохраняя старые цели, внешне не отступая от лозунгов социалистической революции, твёрдо удерживая за собой политическую диктатуру, она начинает принимать меры, необходимые для хозяйственного возрождения страны, не считаясь с тем, что эти меры — «буржуазной» природы…