Оборотни и вампиры

Исторический вампир, определенный Домом Кальметом, исследованный серьезными теологами и явившийся перед нами мерзким и отвратительным гибридом, был возвышен литературой и обожествлен «седьмым искусством». Монстр, низменно жаждущий крови, преступник, которого неспособны удержать от укуса никакие родственные или священные узы, с начала XIX века претерпел еще одну, и какую же странную, метаморфозу! Отныне это существо приобрело пугающие свойства Люцифера и неотразимое обаяние Дон Жуана. Как бы его ни звали, Мельмот или Смарра, он, разумеется, продолжает пугать мир, но мир охотно на это соглашается. До чего же благородным, достойным и обольстительным становится граф Дра-кула под пером Брэма Стокера:

«У него был орлиный нос, сильно расширенные ноздри, высокий лоб и прекрасная черная шевелюра, хоть и немного поредевшая на висках. Густые сросшиеся брови, рот с острыми зубами указывали на удивительную для человека его лет жизненную силу. Подбородок у него был крепкий, щеки гладкие. Его лицо поражало странной бледностью; уши были белые и сильно заостренные. Грубые волосатые руки, плоские пальцы с длинными острыми ногтями...» (с перевода Е. и Л.Поль-Маргерит).

Вот какой величественный вид приобрел вампир в фантастической повести. Кроме

того, у него появились первичные и вторичные половые признаки, о которых древние авторы остерегались упоминать. Теперь вампир не только утолял свои плотоядные желания, но и удовлетворял эротические потребности, которые буржуазная мораль с отвращением подавляет... Жертвы чудовища должны не только ощущать прикосновения его резцов, но и терпеть изнурительные ласки в его замогильных объятиях. Многие вампиры, сохранившие особые пристрастия, требуют наслаждений с лицами своего же пола. И про них говорят, что они в этом отношении ненасытны. Вампиры-гомосексуалисты (исключая Драку-лу) встречаются редко, но они все же существуют, доказательство тому - недобрый белокурый ангелок, с которым Роман Поланский в «Бале вампиров» проводит странные минуты. Что касается женщин-вампиров, о которых историки XVIII века почти совершенно умалчивают, то они, как гуль Амина из сказок «Тысячи и одной ночи» или Кристабель Кольриджа, очень часто оказывают явное предпочтение юным девушкам. Так, пылкая красавица Лаура, наследница владельцев Карнштейна, от укуса Кармиллы, героини Шеридана Ле Фаню, начинает чахнуть, делается вялой и томной. «Первые изменения, которые я ощутила, — пишет она, рассказывая о своем приключении с лесбийским вампиром, — были не лишены приятности. Я была уже совсем близко к тому повороту, откуда начинается спуск к озеру Аверно. Во сне я испытывала странные и смутные ощущения. Самое сильное из них напоминало приятную свежую дрожь, которая пробегает по телу, когда плывешь против течения. Вскоре к этому ощущению присоединились грезы, показавшиеся мне бесконечными, и настолько неопределенные, что я так никогда и не смогла восстановить ни декораций, ни персонажей, ни связного содержания хотя бы одного эпизода. Но эти грезы оставляли после себя ужасное впечатление и чувство такого изнеможения, словно я долго испытывала душевное утомление и непрестанно подвергалась опасности. При пробуждении у меня оставалось воспоминание о каких-то темных местах и о разговорах с людьми, которых я не могла видеть; особенно мне вспоминается один женский голос, ясный, глубокий и доносившийся как будто издалека; женщина говорила медленно и пробуждала во мне всегда одно и тоже боязливое ощущение несказанной важности. Иногда мне казалось, будто чья-то рука нежно гладит мои щеки и шею. Иногда я чувствовала поцелуи горячих губ, они становились более долгими и нежными, касаясь моей груди, но здесь ласки останавливались. Мое сердце начинало биться быстрее, дыхание становилось прерывистым, меня сотрясали рыдания, и я чувствовала удушье, за которым следовали страшные конвульсии. Тогда мои чувства приходили в смятение, и я теряла сознание» (с перевода Харитонова).

Отношения с таким привлекательным, таким чувственным вампиром, как Кармилла, чья сапфическая психология описана прекрасно, не таят в себе - на первый взгляд - никакой серьезной опасности. Обычные сексуальные излишества влекут за собой сходное изнеможение, которое укус прелестного монстра способен только приблизить. И ведь покушается он всего лишь на «белоснежную грудь юной девы с пылающим сердцем, взрослого человека, пышущего здоровьем, и предпочитает людей благородного происхождения, богатых и сытых»

(«Dictionnaire de la Conversation et de la Lecture», 1839). Разве отталкивающие личности вышли из-под пера лорда Байрона («Гяур») и доктора Полидори («Лорд Рутвен, или Вампиры»), чье многократно переводившееся сочинение дало жизнь