Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Послание папы дошло до горбачёвского руководства, которое именно тогда приступило к пересмотру своего отношения к Церкви, осознав, что политика государственного атеизма себя полностью исчерпала. Собрав в апреле в Кремле главных представителей Московской патриархии, Горбачёв разрешил им открыто и с максимальным размахом провести праздничные мероприятия по случаю 1000-летия Крещения Руси, участие в котором должно было принять и государство. Одновременно он пообещал принятие нового, либерального закона о свободе совести. Была и ещё одна важная деталь: в мероприятии предполагалось участие представителей других христианских «церквей».

Митрополит Минский Филарет встречает кардинала Казароли

Так начала вырисовываться новая церковная политика, воспроизводящая подход хрущёвского руководства, рассматривавшего Церковь как инструмент для выстраивания новых отношений с Западом, а экуменический «диалог» — как часть своей внешнеполитической стратегии. Но если при Хрущёве проэкуменический курс навязывался церковному руководству в качестве условия выживания Церкви в разгар гонений и преследований верующих, то горбачёвская команда использовала более гибкие и изощрённые методы. Речь шла о предоставлении полной религиозной свободы, помощи и покровительства Церкви со стороны государства, но ценой этого должна была стать такая открытость к межрелигиозному «диалогу», которая полностью соответствовала бы «новому политическому мышлению» перестроечников и их устремлённости на примирение с Западом. Церковь для них являлась всё тем же инструментом, «идеологическим щитом власти», который должен был укрепить их авторитет как внутри страны, так и на международной арене. Но эти планы не имели бы успеха, если бы внутри руководства РПЦ не существовала бы к этому времени хорошо организованная партия реформаторов, приступившая к перестройке самой Церкви и выступившая надёжным союзником власти.

Для рассмотрения вопроса об участии в праздновании 1000-летия Крещения Руси в Москву в июне 1988 года прибыли две католические делегации: одна — от Католической церкви (10 епископов из разных стран); другая — от государства Ватикан. Делегацию от Ватикана возглавил госсекретарь кардинал Казароли, который, прибыв на торжества, встретился с главой ОВЦС митрополитом Минским и Белорусским Филаретом (Вахромеевым) в аэропорту, а затем с новым председателем Совета министров А.А. Громыко, Министром иностранных дел Э.А. Шеварднадзе, и, наконец, был принят со всеми почестями М. Горбачёвым[550]. Казароли передал ему личное послание папы, в котором содержались приглашение понтифика и четыре темы для обсуждения: установление дипломатических отношений; религиозная свобода для всех верующих; легализация униатов; перестройка. Известно, что Казароли, в знак примирения, передал Горбачёву и список всех тайных католических священников и епископов на Украине, которые никоим образом от этого не пострадали. На встрече шёл поиск политической базы будущего «диалога», поэтому Горбачёв подчеркнул, что «новое политическое мышление» в международных делах перекликается с новыми идеями, выдвигаемыми в Ватикане, при этом совпадают и оценки, и термины. А Казароли дал понять, что Ватикан мог по своим каналам способствовать налаживанию «климата взаимного доверия» между СССР и США. В итоге вопрос о взаимодействии и установлении канала связи для обмена информацией стал основным. Горбачёв пожелал «встречи в Италии», и с этого момента тема его визита в Ватикан была введена в дипломатический оборот, став «одним из стержней, вокруг которого вращалась вся проблематика российско-ватиканских отношений»[551].

Кардинал Казароли в Кремле