Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

В настоящее время руководство Католической церкви переходит ко второму этапу, который «не будет завершён до тех пор, пока учение уважения не будет сформулировано в дидактических текстах и введено в новый катехизис, а их распространение не сформирует многочисленных по-новому мыслящих учеников и учителей». Как пишет Жиньевски, «цель амбициозна: надо заставить слушать и принимать учение, говоря противоположное тому, чему обучали раньше, распространять «евангелие» любви к иудеям. Когда новое учение вытеснит старое, оно со временем, а времени может понадобиться много, искоренит антииудаизм, а затем и антисемитизм». Тогда и наступит время «тиккун»[658].

Жиньевски вместе с тем констатировал важный факт: если в руководстве Церкви идеи сближения с иудаизмом широко распространены, то этого нельзя сказать о низовых христианских общинах, которые в массе своей незнакомы с теми теоретическими новшествами, которые вводят католические богословы. Именно на «просвещение» и мобилизацию католических «низов» и должны быть направлены теперь интеллектуальные усилия прогрессивных «верхов». Выполнением этой задачи занялся уже Бенедикт XVI.

Глава 25. Итоги «новой евангелизации»: от терпимости религий к религии терпимости

Активное погружение католической верхушки в глобальные политические игры на правах «равного партнёра» обеспечило Ватикану укрепление его мирового авторитета, а папе — славу великого примирителя и объединителя народов, но оборотная сторона этого «величия» являла совершенно другую картину. Размывание границ между религией и политикой, между мирским и сакральным, между христианством и оккультным масонством в целях создания «универсального братства» привело к глубочайшему кризису внутри самого католицизма.

Этот процесс был хорошо описан в работах уже цитированного нами Малачи Мартина. Мы приводим здесь только некоторые его мысли, высказанные в ходе одной из бесед, кратко изложенной канадским журналистом Б. Жанзеном[659].

Охарактеризовав современное состояние Католической церкви как апостасию, Мартин поясняет: «Апостасия нашего времени хуже, чем арианская ересь первых веков, которая отрицала божественность Христа. Мы находимся в страшной ситуации, когда священники не верят в реальное Присутствие; они даже не верят, что Иисус есть Бог. Тейяр де Шарден пошёл ещё дальше: он считал, что не Бог стал человеком, что человек станет Богом. Некоторые современные кардиналы верят в это, они не верят ни в Воплощение, ни в Воскресение, как верим мы. Это апостаты, и, тем не менее, они исполняют свои обязанности в Церкви! В семинариях преподаватели отрицают божественность Христа, и никто им ничего не говорит. Когда нынешний епископ Мельбурна м-р Пелл стал епископом, он собрал преподавателей своей семинарии и сказал им: «Я настаиваю, чтобы вы преподавали традиционную католическую доктрину», знаете, что произошло? Преподаватели в полном составе уволились! «Мы сожалеем, мы вас любим и уважаем, но мы больше не верим в эти вещи»».

«Эта апостасия объясняет исчезновение единства в Церкви и появление «подпольной Церкви». Всё больше людей покидает Соборную церковь (имеется в виду церковь Второго Ватиканского собора, иначе говоря, «Постсоборная церковь». -О.Ч.)… Так, апостаты отрицают существование сверхъестественного, или, по крайней мере, они не включают его в своё понимание мира. Они не верят ни в ангелов, ни в демонов. После смерти существует рай, приятное место, куда попадают все. Бог никого не посылает в чистилище или в ад, это — мифологические места… Иерархия обычно не отрицает открыто доктрины и догмы Церкви. Просто она живёт так, как если бы их не существовало… Самое худшее, что если вы теряете веру, вы не знаете, что вы её потеряли!». «Но эти священники не покидают Церковь, они рассматривают себя как добрых католиков. Кардинал Беа передал мне разговор между двумя теологами, который он слышал. Шилленбек говорил: «Но тогда мы не можем оставаться в Церкви»; а Кюнг ему отвечал: «Нет, нет, нет. В семнадцатом веке мы покинули Церковь и мы проиграли. В этот раз мы остаёмся внутри и будем её менять»».

Папа Иоанн Павел II