Оборотни, или Кто стоит за Ватиканом

Однако для Св. Престола, как мы знаем, главную роль всегда играли прямые контакты и личные связи. В отношении РПЦ ключевым событием, которое в корне должно было изменить ситуацию, являлась встреча между папой и патриархом. С приходом Кирилла условия для этого сложились самые благоприятные. Так что именно с этого периода православную общественность стали усиленными темпами подготавливать к данному событию, представляя его как неизбежное в силу необходимости совместными усилиями противостоять угрозе традиционным ценностям и совместно бороться за нравственные устои.

В итоге тема встречи, ещё совсем недавно просто немыслимая (ни один Московский патриарх ни разу в истории патриархии не встречался с главой еретической «церкви»), незаметно стала «ритуальной» для любой пресс-конференции с участием высших иерархов. Цель при этом преследовалась одна — добиться того, чтобы сам вопрос о недопустимости этого события вообще был снят. Так, митрополит Иларион, главный протагонист православно-католического сближения, в ноябре 2010 года, например, заявил: «С каждым днём мы приближаемся на один день к этой встрече между папой и патриархом. Мы сейчас не готовы называть сроки, не ведём конкретной работы по подготовке к встрече, но, безусловно, мы к ней приближаемся. Это календарный и астрономический факт»[757].

Митрополит Иларион постоянно подчёркивал, что основным препятствием для неё являлся нерешённый вопрос о греко-католиках в Западной Украине, при этом богословские расхождения, искажение католиками догматов и, главное, ересь папизма, обосновывающая претензии папы на власть в Христовой Церкви, оставались просто за кадром. Так же, как при выделении «идентичной позиции» в нравственной области, почему-то игнорировалась глубокая «инкорпорированность» Католической церкви в такие отнюдь не нравственные сферы, как спекулятивные финансы, разведывательные операции, политические и дипломатические интриги, манипулирование государственными и общественными деятелями, и, наконец, абсолютная неспособность Св. Престола противостоять нравственной деградации западного общества. Глава ОВЦС превратился в итоге в главного пропагандиста объединения с католиками. В одном из своих выступлений он заявил: «Мы должны, не дожидаясь решения всех проблем, научиться действовать как единое целое, как единая структура, не будучи административной единой структурой, перейти от отношений соперничества к отношениям союзничества»[758].

Крупным достижением в поиске практических путей в этом направлении стала встреча в Москве в июле 2010 года заместителя главы ОВЦС игумена Филиппа (Рябых) с генеральным настоятелем Ордена иезуитов Адольфом Николасом, на которой в качестве возможной области сотрудничества была упомянута сфера религиозного образования. Особое внимание при этом было уделено вопросу о том, как преодолеть исторически сложившиеся среди православных верующих России негативные представления об иезуитах[759]. При этом сам глава ордена, видимо, не ожидал такой готовности к близкому сотрудничеству, поскольку, выступая в студии сибирского католического телевидения «Кана», на вопрос «Каковы задачи иезуитов в России сегодня?» ответил: «Именно это я должен понять в ходе своего визита»[760]. Он рассказывал также о «контекстуализации» и «инкультурации» благовествования, о необходимости свидетельствовать о том, что «наша жизнь — это жизненные реалии», и верить в «возможность сохранить полноту человеческой жизни».

В октябре 2012 года в связи с празднованием 50-летия II Ватиканского собора Бенедикт XVI объявил «Год Веры» в целях реализации основных положений Собора, в первую очередь касающихся экуменизма. А гибкий кардинал Кох провозгласил «новый курс» в политке «диалога». Повторив, что целью экуменизма является единство, которое «было и остаётся основополагающей категорией христианской веры»[761], он заявил, что единство это надо продвигать не путём дипломатии, богословских диалогов и формальных договорённостей, а на человеческом, дружеском, духовном уровне. «В будущее нас поведёт не экуменизм «на бумаге», но единство жизни». В одном из выступлений он также повторил: «Церковь на Востоке и на Западе разделилась главным образом не из-за доктринальных различий, но из-за постепенного отдаления друг от друга на уровне менталитета и культуры… Таким образом, для сближения необходимо вновь научиться жить вместе»[762].