Обожаю тебя ненавидеть

Джей-Джей с гордым видом вышел на улицу, и они сели прямо на тротуаре. Посетители ресторана уставились на них в окно. Кто-то даже встал, чтобы ничего не упустить из виду. Брюс стоял за моей спиной, положив руку на плечо. Мы оба смотрели, как Бен отчаянно пытался объясниться. Джей-Джей пока не выглядел удовлетворенным. Он цокал языком и фыркал, хлопал себя по ногам… но потом что-то изменилось. Он будто расслабился, выражение лица изменилось. Джей-Джей начал странно смотреть на Бена, а потом вдруг обнял, вытирая слезы. У Бена глаза тоже были на мокром месте – что за…?

Мы с Брюсом переглянулись.

Джей-Джей оставил Бена и вернулся в ресторан. У него был такой вид, будто он только что посмотрел «Стальные магнолии». Гости выглядели как стая голодных львов.

– Она достойная. Действительно уважительная, – сказал он, вытирая слезы.

– Что?

– Причина.

Я посмотрела в окно. Бен сидел на тротуаре, опустив голову, и выглядел раздавленным и уничтоженным. Я не была уверена, вдруг он пытается вызвать жалость, изображая несчастного бродягу?

– Иди, поговори с ним, – попросил Джей-Джей, взяв меня за руку и вытолкав за дверь. У меня не было выбора. Джей-Джей запер за мной дверь.

На улице стоял жуткий холод, меня трясло. Бен встал и посмотрел на меня. Глаза были красные, он точно плакал. Я не была уверена в том, что чувствовала теперь.

Отец часто плакал, когда извинялся. Обычная практика у нас дома.

«Я никогда больше не буду играть» (слезы, слезы, слезы).

«Я никогда больше не буду воровать. Мне так жаль» (слезы, снова слезы).

Бен медленно подошел ко мне. Я растирала плечи руками, потому что ледяной ветер продувал меня насквозь. Он снял пиджак и молча накинул его мне на плечи. Он сделал это так быстро, что я не успела отказаться.

Бен начал разговор первым.

– Спасибо, что согласилась выслушать меня.

– Неважно, – фыркнула я.

Бен выглядел так, будто готовился к чему-то очень серьезному и ответственному.

Затем сделал глубокий вдох и сказал.

– Мэй – моя бывшая жена.

– Бывшая жена? – начало было совсем не радостным. Даже не знаю, что поразило меня больше – то, что они в разводе, или то, что в свои двадцать с небольшим у него уже была бывшая жена.

– Мы развелись четыре года назад. Правда в том, что нам вообще не надо было жениться.

– Почему же вы это сделали?

– Она была моей девушкой в университете и забеременела, когда ей было 18. Это была случайность, и я подумал, что так будет правильно.

Бен посмотрел на меня.

– Но это было не так. Мы не подходили друг другу, и когда поженились, все стало только хуже.

Он провел руками по волосам.

– Мы постоянно ссорились, даже во время медового месяца. Мы ничего не знали о браке и о том, каково это – быть родителями. Я был молод и глуп, а еще я был ужасным мужем. Я… я… – Он сделал паузу, глубоко вздохнул, перед тем как обрушиться на меня с признанием: – Я не был готов брать на себя обязательства, мне не нравились обязанности мужа… и я… изменял.

– Вот оно что. Пока у тебя не очень хорошо получается оправдать себя, – сказала я, скрестив руки на груди.

– Знаю. Это меня совсем не красит.

– Не красит? Это очень мягко сказано, тебе не кажется? – я была возмущена.

– Хорошо. Это было отвратительно. Это было неправильно. Мне было всего двадцать лет, и я был придурком, подонком… так лучше?

Я не ответила. Что вообще можно сказать на это?

– Но дело в том, что я всегда был хорошим отцом. Отличным отцом. Я полюбил Ли с того момента, как узнал, что Мэй беременна. Это я убедил ее оставить ребенка, и я думаю, что это часть проблемы. Она возненавидела меня за это, потому что не была готова стать матерью в восемнадцать лет. А кто был бы готов?

– Может, она возненавидела тебя за бесконечные измены, – злобно сказала я, и он посмотрел на меня. Бен выглядел несчастным. Он начал нервно топтаться на месте.

– Весь наш брак был ошибкой с самого первого дня. Но когда родилась Ли, когда я впервые взял ее на руки, то понял, что это не ошибка. – Он замолчал, на глаза навернулись слезы.

И он вдруг улыбнулся, будто вспомнил что-то хорошее.

– Я был покорен ею с первого дня. Мы были неразлучны, и признаю, что давал дочери больше внимания и любви, чем жене. Это было еще одним поводом для ссор. Изо дня в день мы ругались. Это выматывало, мы были готовы вцепиться друг другу в горло в любой момент. Я больше не мог этого выносить, и тогда я… – Он замолчал, ему было больно говорить об этом.

– Это была случайная связь, и когда я признался Мэй, все развалилось.

– Такое случается, когда спишь с другими женщинами.

– Знаю, – он был похож на бездомную собаку. От его уверенности не осталось ни следа. Я не привыкла видеть его таким, отчего было очень некомфортно.