Обращенная (СИ)

Сколько она ни пыталась, так и не смогла принять решение насчёт дальнейших своих действий. Он ни за что не станет пить её кровь, значит — снова придётся обманывать и изворачиваться. Но это — только в случае, если парень действительно жаждет «воскреснуть». В этом случае она могла бы вернуть другу обычную жизнь обратно, и не думать больше о том, что он не счастлив рядом с ней, в маленьком домике, полном уюта и вранья самим себе. Но, тогда… Хелли бы точно осталась одна на долгие годы. Способна ли она отпустить его? Этого девушка до сих пор не знала…

— То, что я сказал — это неправда, — прозвучал в тишине тихий голос парня.

Ей захотелось рассмеяться: возможная слежка, Кровавый Плод, неадекватное поведение единственного близкого существа на этой земле, необходимость скрывать настоящие доходы… Но прямо сейчас вампирша радовалась обычному разговору, никак не связанному с закрутившимся вокруг неё «хороводом безумия».

— Послушай, мне очень жаль, что я вёл себя немного странно, но…

— Знаю, — Хелли решительно прервала возможный поток извинений, — Лекарство вынудило тебя.

— Я не об этом. Джейсон и правда мой брат. А в остальном… Я хочу быть с тобой рядом, если ты, конечно, позволишь.

— Всё, что было вытворено в последнее время — для твоего же блага. Ты должен меня понять.

— Тогда и ты должна понять: непросто осознавать, что можно выжить лишь ценой жизни ребёнка.

Она и сама не знала, зачем это делать, ведь понимала — нет причины и дальше врать, когда можно просто рассказать другу всё и тогда… Но Хелли всё равно, терзаемая внутренней тревогой, постаралась сыграть уверенность и снова соврала. Выпрямившись и опершись рукой на стену, девушка сказала:

— Не думаю, что дети умирали.

— Это он так тебе говорил?

— Кто?

— Брайн.

— Кто такой Брайн?

— Единственный продавец качественной крови на всю округу, доставший и моё лекарство. Зовут Брайн Нильс, тридцать шесть лет, не женат, дома есть собака.

— Хм… знаешь, почему-то никогда не возникало желания спросить его имя…

— Возможно потому, что ты никогда не собиралась у него покупать. Даже то, что пошла в кафе работать и регулярно берёшь в долг, не в состоянии заставить тебя отречься от убеждений, что нехорошо есть падаль.

— О чём ты?

— Подойди, — сев на кровати с согнутыми ногами, позвал он, и для пояснений похлопал по нужному месту матраса рукой, — Вытяни руки вперёд, — и, пользуясь возможностью коснуться тела Хелли провёл пальцами по спине, тут же напрягшейся от этого, — Видишь? Ты реагируешь не совсем так, как когда была человеком? Теперь ты — охотник, и если не понимаешь кто перед тобой, по умолчанию воспринимаешь его как дичь.

Хелли замерла. Она никогда не думала о себе в таком ключе, полагаясь больше на инстинкты, нежели на логический анализ. Да, в последнее время девушка всё чаще замечала изменения в организме, но связывала больше с ростом и окончательной остановкой развития тела, чем с охотой, которая, чего греха таить, выходила всё лучше и лучше. Приноровившись к бегу кабана, научившись выслеживать сову по запаху и зная все «проходные» места, она больше не оставалась голодной и не мучилась по утрам, вдыхая сладкий запах соседского мальчика, порезавшего палец. Зрение, слух, нюх — приспосабливались, становились острее, чётче, быстрее. Руки и ноги — сильнее и легче, в то время как клыки перестали вылезать тогда, когда это стало бы проблемой. Её тело модернизировалось, с каждым днём больше подходя для поставленной задачи — выжить на крови животных. Однако сама она воспринимала происходящее мягче, ведь всё менялось неспешно, осторожно и медленно. Потому слова друга её не задели, а просто заставили задуматься. Вот так, сидя рядом, он оказывал невероятно успокаивающее впечатление.

— Скорее всего, ты прав, — улыбнулась она, и, погладив его по руке, приникла ближе, — Правда, так ровно до того момента, как понимаю, что передо мной человек. Так получилось — из-за постоянной охоты тело привыкло потреблять кровь животных и привычная жажда стала какой-то…

— Приглушённой? — подсказал друг.

— Да, — снова улыбнулась девушка, — Честно говоря, в последнее время мне всё чаще кажется, что ты умнее.

— Может быть. Это неважно, пока мы вместе.

— Мы вместе?

— А ты сомневаешься? — его рука легко легла на талию, притягивая к себе и вынуждая прилечь рядом, — Смотри: мы живём вместе, ты помогаешь мне выздороветь. Порой ты охотишься на животных и приносишь мне свежего мяса, я — хожу на работу, где получаю деньги, которые мы тратим на всякие нужные мелочи. Недавно мы купили новый диван в гостиную. Да, на распродаже с места убийства, да, тащить его пришлось самостоятельно и ночью, чтобы ни с кем не встретиться. Однако, разве это проблема, если теперь он радует нас обоих своими чистыми боками?

— Нет, не проблема, — согласилась девушка, — А ещё мы повесили новые шторы.