Обратная сила. Том 1. 1842–1919

К моменту знакомства с русским юристом тридцатипятилетним Александром Раевским Лорене было двадцать шесть лет, она сотрудничала с несколькими крупными журналами в Швейцарии, Германии, Франции и России, заботилась о родителях и лишь недавно перестала оплакивать мужа и годовалого ребенка, умерших пять лет назад от какой-то скоротечной тяжелой инфекции.

В Москву вернулся уже совсем не тот Алекс, который покидал ее несколько месяцев назад. И Элиза сразу это заметила. Правда, о причинах перемены в муже она догадалась несколько позже, когда из Лозанны стали приходить письма, после прочтения которых Александр становился рассеянным, задумчивым и более, против обычного, раздражительным.

Он продолжал служить по судебному ведомству и заниматься исследованиями в области криминалистики, но теперь уже не нуждался в помощи жены-химика или математика, предоставив ей чисто бумажную работу, с какой справилась бы любая гимназистка даже не выпускного класса. Элиза, в попытках вернуть утраченную близость с мужем, уговаривала Алекса продолжить более глубокие изыскания в области почерковедения, но каждый раз наталкивалась на отпор:

– Технический аспект уже разработан Буринским, мне там делать нечего. Нужно заниматься тактикой, за ней будущее.

– Но ведь в почерковедении так много белых пятен, – пыталась настаивать Элиза. – Ты сам видишь: только что сняли обвинения с Дрейфуса, а ведь он на протяжении двенадцати лет считался виновным, и потому только, что Бертильон ошибся при даче заключения по почерку в бордеро, причем ошибся дважды! Сам Бертильон – и ошибся! Это означает, что наука молчит, в ней недостаточно разработок, она нуждается в дальнейших исследованиях.

Но Александр Игнатьевич твердо стоял на своем:

– Я буду заниматься тактикой следствия. И в следующем году снова поеду к Рейссу для консультаций. Быть может, он даже позволит мне прочесть несколько лекций перед студентами, это было бы для меня полезно.

Для умной и проницательной Элизы все было понятно. Перемена в муже, письма и намерение снова ехать в Лозанну не оставляли никаких возможностей для самообмана. И теперь графине Элизе Раевской предстояло принять решение: ждать, пока наваждение пройдет и муж одумается, или предоставить ему свободу.

Тем осенним вечером она зашла в кабинет к Александру Игнатьевичу, чтобы позвать Оленьку на урок английского: в гимназическом курсе этот язык не был предусмотрен и девочка занималась с домашним учителем. Оля обожала в свободное от приготовления уроков время сидеть в кабинете отца, когда тот работал, и читать толстые книги о путешествиях.

– Как твоя работа? – спросила Элиза, когда супруг поднял на нее глаза, оторвавшись от изучения каких-то документов. – Продвигается? Ты давно ничего мне не поручал, я даже не знаю, над чем ты теперь трудишься.

– Изучаю ход следствия по двум нераскрытым убийствам, адмирала Чухнина и Василия Тронина. Хочу провести полное исследование и дать их монографическое описание с анализом, что сделано не так, не должным образом, а что вообще не сделано. Я обещал сдать очерк в «Судебный вестник» не позднее конца следующей недели.

Элиза знала, о чем идет речь. Оба убийства наделали много шуму. Учитель церковно-учительской семинарии Василий Тронин за свои лекции, проникнутые антираскольническими настроениями, был объявлен вождем Черной сотни и вызвал на себя шквал критики со стороны несогласных с его позицией. Апрельским вечером 1906 года Тронин ушел из своей квартиры на прогулку, и больше его живым не видели. Изуродованное тело с разбитой головой и накинутой на шею веревкой нашли только спустя пять дней. Ни обстоятельства смерти, ни личность виновного установлены не были.

Командующий Черноморским флотом адмирал Григорий Чухнин был убит в июне того же года у себя на даче, причем от расправы его не спасла даже усиленная охрана, которой он окружил себя после того, как в феврале на него было совершено покушение, очень напоминавшее покушение на градоначальника Трепова: тоже совершено женщиной, проникшей в резиденцию адмирала под видом просительницы и стрелявшей из револьвера. Существовало убеждение, что убийство Чухнина было осуществлено подпольной боевой организацией партии эсеров, но никаких конкретных виновных, которым можно было бы предъявить доказанное обвинение, так и не выявили.

– Когда закончишь на сегодня – дай мне знать, – попросила Элиза. – Нужно обсудить список приглашенных на обед, который ты устраиваешь на Рождество.

Александр Игнатьевич с неудовольствием посмотрел на жену.

– Разве мы еще не все обговорили? – спросил он.

– В списке стоит градоначальник генерал Рейнбот.

– И что?

– Но ведь очевидно, что он приведет с собой Зинаиду Григорьевну Морозову. Я не знаю, насколько уместно будет ее присутствие. Мы же рассылаем приглашения на два лица, все гости званы с супругами.

– Ну да, ее муж покончил с собой, она вдова и снова вышла замуж, они венчались минувшим летом. Я не понимаю, Элиза, в чем ты видишь проблему.