Обратная сторона Европы (СИ)

Когда пришелец появился впервые, на нём был невиданный разноцветный костюм, двигался он бойко, на ногах держался уверенно. Но с тех пор, как он принял решение поселиться и жить среди меллов, многое изменилось. Сейчас Аэра всё больше лежал. Цвет лица у него совершенно изменился: он стал каким-то тусклым, а не таким полным жизненной силы и сияющим здоровьем, каким был до этого. Заметив печальные перемены, Ликлянин однажды обратился к Аэра с вопросом, не хочет ли тот вернуться к своим соплеменникам. На что человек ответил категорическим отказом. Он понимал, что затухает, потому что, во-первых, воздух Анорры отличается по составу от нужной ему смеси газов. Не настолько сильно, чтобы умереть сразу, но достаточно для того, чтобы прилично укоротить качество и количество жизни. Во-вторых, температурный режим требуется землянину другой. Меллы тоже любят тепло и жидкую воду, но всё-таки холодновато здесь для человека. В-третьих, злую роль сыграла низкая гравитация.

Из еды Аэра предпочитал рыбу. Поначалу он пытался втолковать меллам про огонь, нечто горячее и ярко светящееся, а некоторым даже показал маленькое, быстро гаснущее пламя, которое вырывалось из коробочки в его руках. Никогда ничего подобного пещерные жители отродясь не видывали, о чём сразу и сказали пришельцу. Тогда Аэра, мысленно испросив разрешения у старейшины, развёл костёр из сухих веток деревьев и пористых тёмных камней. Он сказал, что такие камни, руда, пропитаны насквозь горючим веществом, поэтому могут служить топливом. Камни и вправду загорались, но горели дымным пламенем, от которого даже сам Аэра отворачивался и кашлял. Неизвестно, чего было больше – пользы от тепла или вреда от удушливого дыма. Однако Аэра всё же изловчился и изжарил рыбу.

Меллы только дивились. Свою пищу Аэра сдабривал солью, которой было припасено в достатке, ведь и пещерные жители были не прочь что-нибудь подсолить. А когда однажды огонь потух, Аэра заметно приуныл. Из маленькой красной коробочки больше не вырывалось пламя. Аэра пытался добыть огонь другими способами, тёр сухие палочки, но все усилия были напрасны. Не получалось и всё тут. Тогда его основной пищей стала сырая рыба, которую предварительно он подолгу вымачивал в соляном растворе.

Нужно отдать ему должное: держался он до последнего. Что ни день – пытался добыть огонь из сухих веточек. Силы покидали его. Некоторые особенно отзывчивые меллы тоже иногда усаживались рядом с ним и что-то усиленно тёрли. Огонь не приходил. Что за прихоть такая – во что бы то ни стало выжить в чуждом мире, удивлялся Ликлянин, а вместе с ним почти всё племя. Однажды Аэра сказал, что он и хочет уйти, но теперь уже не может. А почему не может, так и не ответил. Всё-таки, он был очень скрытным, этот пришелец.

А сейчас Ликлянин направился к хижине, где лежал Аэра. Много было у него вопросов, на которые он не знал ответов. На некоторые из них мог ответить только человек. Ликлянин подумал, что из хора голосов пришелец уже мог понять, что их посещало существо одной с ним расы. Едва подумав об этом и прислушавшись к голосам, выделил медленно льющийся голос Аэра, который обращался к нему. Землянин сказал, что удивлён тем, что кто-то проник в пещеру меллов, так как сухопутный проход закрыт надёжно и те, кто знали о нём, вряд ли могли кому-то рассказать. А если пещерные жители считают, что человек прибыл на плавучем средстве, то это означает, что на Анорру прибыла новая группа людей, оснащённая по-новому.

Ликлянин ответил, что кое о чём он уже позаботился, а именно заставил позабыть незваную гостью обо всём, что каким-то образом связано с меллами.

Аэра ответил, что это правильно, но, возможно, потребуются ещё какие-нибудь действия.

Когда Аэра остался наедине с собой, он, закрыв глаза, попытался представить себе новых астронавтов, живущих в модуле «Галактика», построенным с таким трудом их командой, стоившим их жизней. Наверняка, всех их жизней. Да, именно так и подумал, потому что понимал, что он, возможно единственно выживший из всех, по сути, не живет, а существует. В чем-то, несомненно, он был счастлив, и существование его здесь и сейчас было уникальным, но мысли всё время возвращались к маленькому островку тепла и уюта на этой планете, к людям, живущим той жизнью, от которой ему пришлось отказаться. Вспоминал он и о своей земной жизни… О старой своей бабушке Неру, и о невесте Ние, которая, возможно, всё ещё ждала его на Земле, лицо которой почти стёрлось из его памяти. Но во сне Аэра видел только небо и солнце.